– Как же я буду без тебя? – спрашивал молодой Кагуа и ощупывал шрамы на боках афалины. – Ведь мы не свидимся два года. А? Что скажешь? Молчишь… Но… ты прав. Зачем сейчас об этом? Успеем проститься. И для грусти найдется время. Сейчас нужно радоваться. Да?
Амза прижался к дельфину. Положил лицо возле спинного плавника. Бзоу, неспешно поднимая и опуская хвост, поплыл. Прежде юноша отпустил бы друга, но сейчас, напротив, обнял его еще шире. Афалина поплыл быстрее. Мир переменился. Волны поднимались ко рту, мешали дышать. В небе летели чайки. Ослепляло солнце. Тонкие облака. Соленый вкус на губах. Тело, напряженное в хватке, стало иным. Горизонт сменялся берегом. Бзоу нес все быстрее – так, что вода разъедала нос, застила глаза. Ничего не видно. И только – скорость, море. Утомительная, но отзывающаяся смехом беспомощность. Вдохнув, юноша хлебнул воды и отпустил гибкое тело афалины. В горле – горечь. Амза откашлялся, задышал чаще. Опрокинулся на спину и закрыл глаза. Тишина. Мгновением позже он почувствовал прикосновение к руке, затем – к ноге. Это был Бзоу. Молодой Кагуа улыбнулся. Солнце разогрело лицо. В этих минутах было счастье.