Корабль

Посвящается ПБПЯ «Дмитрий Галкин»

Северный Флот

В заливе воды кроют чёрным глянцем
и утро спотыкается впотьмах.
Оно ещё заснеженным румянцем
у сопок не алеет на щеках.

Корабль – такая истина в квадрате,
его махина – куб железных мышц,
он в темноте, как космос, необъятен,
как воздух на морозе, свеж и чист —

вдруг отойдёт от пирса в русле поймы,
куда-то к тайнам северных широт,
и, не спеша, по-взрослому спокойным,
откроет океан, как банку шпрот.

Антенны дёрнутся струной капризной,
обшарят неба звёздный горизонт,
пытаясь отыскать за сотни жизней
прописанный нам путь на нынешний сезон.

Нам не известно, по какой причине
идёт корабль неведомо куда,
где можно кануть в вечность в той пучине,
где не видать родные берега.

Хотя ответ для нас совсем не сложен,
не червь сомнений истине в укор:
корабль у пирса, точно конь стреножен,
весь океан ему – степной простор!

1972–2017

Москва – Рига

Вилли Хазенфусу – флотскому другу

Апрель, двухтысячный, как в запале,
и на нервах и в интригах.
На возбуждённом Рижском вокзале
поезд скорый Москва-Рига,
где на перроне нам сказали,
стал вагоны наши двигать.

Он под парами и мы все также,
слово «вперёд» – нам знакомо,
это, как нового вечно жаждет
раз вкусившая истома.
Это, как истины не докажет
не подтверждённая аксиома.

Пусть соседи – одно междометье,
впрочем, вижу: Саша Збруев – в строгом,
рядом тёзка – Абдулов, заметьте —
весь поджарый, весь с народом.
Так и надобно, может, на свете:
либо с другом, либо с Богом!

Утром – просто: чувства, всхлипы,
нетерпение – как скоро?!
Рига это то, во что все влипли:
воздух, звуки, духи моря.
Вилли, это всё, где мы и скрипы
башни Домского собора.

2000-27.03.16

В Кейптаунском порту

Слова на историю П. Гандельмана

поправил Е. Гешин

В Кейптаунском порту
С какао на борту
«Джанетта» поправляла такелаж.

Но прежде, чем уйти
В далёкие пути,
На сушу был отпущен экипаж.

Идут, сутулятся,
По шатким улицам,
И клёши новые ласкает бриз.

Припев:
Они идут туда,
где можно без труда
Найти себе подругу и вина.
Где эль и женщины
Давно обещаны,
Где исполняется любой каприз.

Им дверь открыл в вертеп
Портье от миссис Кэт,
И, словно в мире сказочных сирен,
Кругом, куда никинь,
Богини из богинь
Заманчивых кейптаунских таверн.

Их души сильные,
Любвеобильные,
Уже в объятиях прекрасных дам…

Припев:
Они пришли туда,
Где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.
Где пиво пенится,
Где пить не ленятся,
И юбки узкие трещат по швам.

А ночью в тот же порт
Ворвался пароход
В сиянии своих прожекторов.
И чуть забрезжил свет —
Сошли на берег вслед
Четырнадцать французских моряков.

Их клёши клёвые,
Полуметровые,
А украшает вид – лихой берет.

Припев:
Они идут туда,
Где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.
У них походочка,
Как в море лодочка,
А на пути стоит таверна Кэт,

Войдя в тот ресторан,
Увидев англичан,
Французы стали все разозлены:
Нам здесь красавицы —
Безумно нравятся,
Мы этих девочек берём взаймы…

Здесь всё повенчано
С вином и женщиной,
И юбки узкие трещат по швам.

Припев:
И можно без труда,
Лишь заглянув туда,
Найти себе и женщин и вина.
Пусть Джон не корчится
Увидев кормчего
И чалит к собственным он островам…

Английский мореман
Уже был в доску пьян
И не желал подобное простить.
Он высказался вслух,
Что некий Жан-петух
Пусть ищет женщин в трюмах de Paris.
Тут кортики достав,
Забыв морской устав,
Они дрались всем дьяволам под стать.

Припев:
Война пришла туда,
Где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.
Но спор в Кейптауне
Решает браунинг,
И англичане начали стрелять.

Жаль больше не зайдут,
На бак свой и на ют
Четырнадцать французских моряков.
Уйдёт без них в поход
Французский пароход
На свет манящих души маяков.

Не быть им в плаваньях
В уютных гаванях,
И страны дальние не видеть вновь.

Припев:
Им не ходить туда,
Где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.
Их клеши клёвые,
Полуметровые,
Залила алая в то утро кровь.

Припев:
Так не ходи туда,
Где можно без труда,
Найти дешёвых женщин и вина.
Найти дешёвых женщин и вина.
1967-03.02.2019

Признание

Чем-то осень была хороша

«Шелест нежных губ»

Александр Лыков

Чем та осень была хороша?
От сплетений надежд и обмана
отходила, смиренно, душа
в окруженье росы и тумана.

Беззаботные флюгеры труб
приуныли, вздыхая от скуки,
да с весны недорубленный сруб
ждал зимы, как хорошие руки.

За окном, за последней чертой,
лист забился истерзанный в нише,
и брела за унылой четой
непогода, сморкаясь в затишье.

Где-то клин журавлиный ворчал,
ворон каркнул над чьей-то судьбиной,
и казалось – начало начал
в этой сырости неколебимой…

Только осень кружила вокруг,
и таинственность капала с крыши,
только шелест любви нежных губ
был заманчиво в сумраке слышен.

18.12.09

Первый снег

Эти веточки, ветром обглоданы,
листьев прошлых хранили остатки,
словно все те билеты, что проданы,
но забытые в жёлтой тетрадке.

И в жилище, и в боговом капище
первый снег сыпанул солод в брагу,
невзирая на то, что в закат ещё
солнце рвёт облака как бумагу.

Не смотрите на жизнь озабоченно,
осень – только кусок декораций:
вот сгребут снег обратно к обочине —
и умрёт он, как цирк без оваций.

И обиды стираются насухо,
размываются временем фразы…
Подержите обиду за пазухой,
если камень-ледышка из вазы.

Как пройдёт тихо месяц, покажется,
что забыт этот снег осложнений,
ты прижаться вдруг снова отважишься
и растаять без всех сожалений;

но тут буря обрушится тоннами,
заметёт все пути вьюга злая…
И тот снег, первый, вспомнится, тоненький,
как предвестник зимы и раздрая!

07.11.10

Не покидай

Не покидай моё бренное тело, душа,
не оставляй без тепла и надеждой не мучай,
ритмам заветным стучать сердцу ты не мешай
и о любви позаботься на экстренный случай.

Если уйдёт из груди потаённая грусть,
если покинет нечаянно тихая радость,
скажет печаль: я, наверно, уже не вернусь,
или подумает, что возвращаться не надо —

не попрошу у судьбы ни «копья», ни рубля
и бриллиантов не буду просить ни карата,
только пусть искра сверкнёт из пустого угла
для освещения точки как места возврата.

Не покидайте меня, как запущенный сад,
мысли заветные, чувства смешного величья.
Пусть, что ушло не вернётся сомненьем назад,
пусть, что забыто, не станет совсем безразлично.

01.03.12

«Не считай, не трудись, не зуди…»

Не считай, не трудись, не зуди —
солнце – это ещё не победа —
пусть растают снега, что в груди,
ну, хотя бы сутра до обеда.

Разожги между сосен костёр
и дымком знаки дай Белоснежке,
и никто не посмеет в укор
вам устроить запруд в перелеске.

И навряд ли узнают с ночи,
утомленные зимами люди,
отчего сон капелями будит,
и зачем побежали ручьи…

06.03.12

О былом

Мне этот век смартфонов и айпедов,
в прищуре видится пещернее стократ
того, когда, сутра вино изведав,
бродил по Аттике всё ведавший Сократ.

Мне кажется, честнее был и проще
свирепый викинг каменных фиорд,
когда к изрубленной мечами роще
валькирии за ним ступали вброд.

И скиф таинственный, коня стреножив,
не зная тайн движения светил,
в степи под звёздами, в шатре из кожи
был искреннее нас, когда любил!

25.05.12

Наступление весны

Стекали под солнцем дворы и площадки,
река рукавами в излучинах блекла.
Весна наступала всё время на пятки,
как будто бежала из адского пекла.

Несложно природу понять и осмыслить,
хотя ещё к пасхе кулич не замешен,
как нежно в кудрявых головках повисли
серёжки ольховые маминых песен.

Вы снова открытой любовью простыли,
и нет воспалений сильнее, чем это…
Идёшь по Портовой на встречу – не ты ли?!
Не ты ли целуешь меня до рассвета?!

И что говорить по прошествии о́но,
что этой весной вновь болезнь дождалась нас —
и пусть всё больнее, до спазм и до стона —
не стану лечиться до смертного часа!