Платон Евсеевич Долмацкий вошел в палату дочери. Сначала он думал, что Серафима спит, но, обойдя больничную кровать, увидел, что глаза девушки открыты. Она лежала на боку и затуманенным взглядом следила за красным туманом, клубящимся за окном.
– Сима, – тихо позвал Платон Евсеевич.
Девушка слегка повернула голову.