Она припомнила как однажды мистер Дарантол, живущий на одной улице с семьёй Акари, оттаскал за уши её и Артура Финча, за то что они устроили водяные войны из пневмобрызгалок рядом с его домом. Мистер Дарантол, пожилой, сухопарый, костлявый, хмурый человек, покрытый странным багрово-синюшным загаром, большую часть жизни провёл на суровой планете Арида, полной жутких пустынь и раскаленных под огромным бело-синим солнцем скал. И лишь несколько альфа-лет назад разбогатевшие дети уговорили отца переселится на одну из Небесных Жемчужин и купили ему небольшой уютный домик на Макоре. И ничто на свете бывший аридец так не ценил как обычную воду. В тот день Кита рядом с Элен не было, робот находился на техосмотре у дедушки, и потому мистеру Дарантолу удалось вдоволь поиздеваться над двумя беззащитными малышами. Полная яростного негодования, с горящими ушами, Элен примчалась домой, бросилась к отцу и потребовала чтобы он немедленно посадил злобного старикашку в тюрьму за насилие над детьми. Валентин Акари, кое-как успокоив дочь и выяснив что случилось, взял её на колени и спросил: знает ли она что такое Арида. "Эта та дрянная планета откуда явился этот злой гоблин", выпалила девочка. Отец строго посмотрел на неё, попросил быть немного почтительнее к пожилому человеку, а потом красочно живописал условия, в которых земляне живут на Ариде. После чего предложил дочери не садить мистера Дарантола в тюрьму, а попытаться понять его, представить что значит для него вода и как для него выглядела их невинная забава. И добавил, что взаимопонимание вещь порою очень сложная и над ней приходится тяжело потрудиться, но она определенно того стоит. Затем сказал, что если завтра утром она всё еще будет желать видеть мистера Дарантола в тюрьме, он позвонит шерифу округа. Но утром Элен, холодно и с достоинством, объявила, что не нужно звонить шерифу, она прощает мистера Дарантола. Отец усмехнулся и предложил ей как-нибудь зайти к соседу и сообщить ему что теперь она понимает его чувства к водяным забавам и не сердится на него. Дождавшись возвращения Кита, Элен еще пару дней собиралась с духом и однажды утром, в сопровождении огромного металлического пса зашла во двор "злобного старикашки". В руках она несла чудесный фруктовый пирог, который она специально заказала в элитной пекарне "Ангельская кухня". Мистер Дарантол вышел на крыльцо, тяжелым взглядом посмотрел на ребенка и могучего робота и хмуро поинтересовался чего ей здесь нужно. Элен, потупив взор, сбивчиво и торопливо сказала, что теперь она прекрасно понимает какие сильные отрицательные эмоции вызвала у мистера Дарантола её игра с водой, ей и Артуру не следовало так глубоко ранить чувства пожилого человека, столько дет прожившего на Ариде, но они сделали это не по злому умыслу, а лишь по недомыслию и "вот это вам". И она храбро приблизилась к высокому багрово-синему мужчине и протянула ему пирог. "А этот", мистер Дарантол кивнул в сторону Кита, "здесь затем чтобы откусить мне руку, если я вдруг попробую еще раз схватить тебя за ухо?". Элен подняла на мужчину глаза и, увидев ровный, добродушный настрой его ауры, дерзко ответила: "Да". Мистер Дарантол усмехнулся, поблагодарил за пирог, взял блюдо и попросил подождать здесь. Вернувшись из дома, он протянул девочке нечто вроде белого полупрозрачного голубоватого яйца, внутри которого застыла какая-то радужная капля. "Это тебе", сказал он, "знаешь что это такое?" Девочка взяла яйцо. "Это голометаболическая личинка Маланы, так называемой аридской бабочки в состоянии диапаузы", бодро произнесла Элен, повторяя то что Кит передал ей по радиосвязи. Мужчина удивленно поглядел на неё. "Это мне мой робот-ассистент по радио подсказал, а я повторила чтобы казаться еще умнее чем я есть". Мистер Дарантол снова усмехнулся: "Да это Малана. И однажды из этого яйца появится одно из самых прекрасных созданий во Вселенной. Тебе надо только держать его на солнце". Как потом выяснилось ждать нужно было несколько лет, это зависело от интенсивности, падающей на "голометаболическую личинку" световой энергии, а в темноте Малана переливалась волшебными калейдоскопическими спектральными узорами, раскрашивая комнату девочки невероятными оттенками. Вечером Валентин Акари поинтересовался у дочери как прошла встреча с мистер Дарантолом. "Нормально", ответила она, "я донесла до него, что если он еще раз дернет меня за ухо, Кит откусит ему руку". Валентин озадаченно уставился на дочь. Но в постели перед сном Элен и правда думала над тем, что взаимопонимания порой действительно очень трудно достичь, но папа наверно прав, стоит ради этого потрудится. И затаив дыхание она глядела какими удивительными узорами переливается в темноте её малана.

– Да, – спокойно ответила она, – для мужчин-омо это страшное унижение.

И это вполне нормально что гермафродит лоя не понимает какой ужас пережила кирмианская девушка, сказала себе Элен и решила переменить тему.

– Кстати, слушай, я тут вспомнила. Ты извини меня конечно, но не мог бы ты мне объяснить, почему когда ты вступился за меня, этот бугай так перепугался. Ты только не сердись, Тал. Но ведь ты такой маленький, что ты мог сделать взрослому мужчине?

Лоя недоверчиво улыбнулся.

– Ты и этого не знаешь!.. Ну Элен. Наши пуны, – он указал на обмотанные кожаными полосками длинные рукояти у себя за плечами, – вымачиваются в быстродействующих минеральных и растительных ядах. А двигаться мы можем очень быстро. Я мог бы нанести этому грубияну легкую царапину и через несколько минут он бы скончался в ужасных судорогах. Впрочем, это зависит от яда.

Элен посмотрела на Лоя с выражением, которого он не понял.

– Ну а как бы еще мы могли выжить в этом мире. Если бы не наши яды, то все остальные народы просто бы растоптали нас и нам пришлось бы навсегда укрыться в подземельях и пещерах, как черным лоя.

– А друг с другом вы не воюете?

– Очень редко. В основном все вопросы, даже самые спорные у нас решает собрание "гилменгов". Это можно перевести как "большелобые", то есть мудрые. Правда говорят, – Талгаро быстро и широко улыбнулся, сверкнув молочно-перламутровыми ровными зубам, – что гилменги частенько принимают решения, просто подбрасывая монетку. Но в любом случае белые лоя не любят воин, ведь это такое безумие убивать кого-то из-за чего бы то ни было. Разумные существа не должны допускать такого.

– Я согласна с тобой. – Девочка пару секунд подумала и сказала: – А теперь, Тал, представь, что этот лесоруб напал на меня. И не важно чего он там хотел, получить какое-то своё удовольствие или избить меня, потому что я чем-то ему не понравилась или еще что-то. Но сначала он ударил меня ножом, а теперь бежит на меня с топором. И Кит, защищая меня, убивает его. Ты бы все равно считал, что мы с Китом не правы и нас следует осудить и казнить?

– Ну конечно же нет, мисс Элен! – С горячностью воскликнул Талгаро.

– Но тогда какая разница? Эта девушка точно такой же человек как и я, только немного старше.

По физиономии лоя и взметнувшимся узорам его ауры девочка поняла что разница для него всё же есть. И видимо достаточно ощутимая. "Наверно лоя очень уж сильно не любят людей из Кирма", решила девочка.

– Хорошо, мисс Элен, я согласен, кирмианка имела право на защиту, но к чему ты клонишь, я не понимаю.

– А что тут понимать? – Подняв голову, недовольным тоном сказал Кит. – Мисс Элен определенно намерена попытаться спасти эту девушку. Не так ли?

– Спасти? – Изумился Талгаро.

– Да, намерена, – с вызовом ответила девочка.

Пес тяжело вздохнул и сказал по радиосвязи:

– Ещё в космосе я не раз говорил вам о совершенной недопустимости вмешательства во внутренние дела каунамцев. Мало того что это может быть опасно для вас, так еще и напрямую противоречит Талитанскому соглашению, Конвенции Униквита. И потом, разве вы забыли зачем мы здесь? Разве это как-то поможет найти мистера Акари? Не говоря о том, что это отнимет у нас время.

– Мой папа первым бы вызвался ей помочь, – сказала девочка вслух, повернувшись к голове робота.

– Вот уж вряд ли, – возразил Кит, по-прежнему посредством радио. – Ваш отец, как представитель Космопола, несомненно предпочел бы следовать "Униквите" и первый бы запретил кому бы то ни было вмешиваться в дела аборигенов.

Элен заговорила на языке миточей, одной из восьми инопланетных рас, входящих в Звездное Содружество, наравне с землянами:

– "Униквита" здесь ни при чём. Я не собираюсь менять мировоззрение аборигенов или как-то воздействовать на естественную последовательность исторических процессов данного общества.

– Казуистика, – объявил Кит. – "Униквита" запрещает любое вмешательство.

Элен сердито поглядела на него и, снова перейдя на унилэнг, выпалила:

– Ну и ладно. А мы все равно освободим ее.

– Я категорически против этого.

– Ты допустишь убийство невиновного человека?

– Вы же знаете, мисс Элен, моя основная директива защищать вас, все остальное для меня несущественно. А освобождение этой девушки сопряжено с большим риском для вас. Я не должен допускать подобного.

– Ой, да какой там риск?! – Отмахнулась девочка. – Сходим ночью в тюрьму, ты сломаешь её, если будет какая-то охрана, нейтрализуешь её иглами, выведем девушку за город и всё.

– Блестящий план, мисс Элен, – голосом полным сарказма, проговорил Кит. – Однако даже самый поверхностный анализ вашего, несомненно тщательно проработанного плана, созданного, как я подозреваю, примерно за секунду, выявляет целую уйму возможных вариантов развития событий с высокой статистической вероятностью, приводящих к весьма плачевному финалу. И для вас, и для этой девушки. Я не могу вам этого позволить.

– Кит, я люблю тебя…, – попыталась девочка, но робот тут же резко оборвал её.

– Прекратите! Эта нелепая уловка здесь не уместна.

Элен приподнялась, развернулась, встала на колени и, оказавшись лицом к морде металлического пса, пронзительно поглядела ему в глаза. Затем заговорила на языке миточей:

– Кит, ну к чему этот спор? Мне не хочется опять про это говорить, но мы ведь оба знаем, что дедушка рассказал мне все нюансы и ограничения твоего ключевого поведенческого алгоритма.

– Вы так уверены что прямо все? – Усмехнулся робот.

– И я знаю, – продолжала девочка, не обращая внимание на реплику пса, – что ты можешь физически ограничивать меня, только если есть прямая очевидная непосредственная угроза моей жизни или моему здоровью. А все эти статистически возможные варианты событий с хитроумно вычисленными вероятностями просто бабушкины сказки. И на основании них ты не можешь препятствовать мне физически, твоя доминанта поведения не затронута, триггеры чрезвычайных мер не активированы и у тебя нет оснований принуждать меня. Мы же всё это уже обсудили с тобой вчера, у полицейского истребителя.

– Обсудили, – спокойно согласился Кит. – Но вчера вы совершали вчерашнюю глупость, а сегодня намерены совершить новую. И я снова пытаюсь воззвать к вашему разуму, мисс Хомо Сапиенс. Но по-видимому напрасно, не так ли?

Девочка провела пальцами по могучей металлической лапе, прикоснулась к черным когтям из "алмазной стали" и затем с тоской и болью поглядев в глаза собаки, трагично, с надрывом произнесла:

– Значит моя любовь к вам, сэр Кит, для вас всего лишь нелепая уловка?! Да?

Пес вздохнул.

– Мисс Элен, актриса из вас совершенно никудышная, если бы мисс Вивьен Манро увидела ваши кривляния, ей было бы стыдно за вас.

Глаза собаки, до этого момента сплошь черные и не слишком широкие, побелели, в них проявилась ярко-синяя радужная оболочка и в её центре маленький зрачок. Глазницы пса расширились. Теперь они очень сильно напоминали глаза девочки. И он заговорил, на этот раз вслух, не по радио, распевно и тоже излишне с надрывом, заговорил голосом Элен:

– О нет, любовь твоя не так сильна, Чтоб к моему являться изголовью. Моя, моя любовь не знает сна. На страже мы стоим с моей любовью.

Девочка отпрянула назад. Ей было и стыдно перед своим роботом и немного обидно за то что он вроде как насмехается над ней, но всё же больше стыдно. И она отвернулась, боясь что умный пёс догадается об этом.

– Ну а ты, Талгаро, пойдешь со мной спасать кирмианку? – Спросила она, не подумав, только чтобы прервать диалог с роботом.

– Мисс Элен, перестаньте! – Возмущенно воскликнул Кит снова по радиосвязи. – Хотя бы Талгаро не впутывайте сюда.

Осознав до конца что она предлагает маленькому лоя, Элен совсем уже застыдилась и поспешно проговорила:

– Прости, Тал, это я по глупости сказала. Это ведь тебя совсем и не касается.

И она виновато, искоса поглядела на Кита. И увидела как её собственные глаза печально хмурятся, взирая на неё с укором. Это было и смешно, и страшно, видеть на собачьей морде такие человеческие глаза, а еще к тому же и так похожие на её собственные.

Талгаро до этого момента пребывал в некотором оцепенении. Не шевелясь и чуть ли не затаив дыхание, он с удивлением наблюдая за происходящей перед ним странной односторонней беседой. Он конечно понял, что Элен разговаривает со своим чудесным псом, но ответов последнего он не слышал, хоть и не сомневался что они явно есть и девочка как-то их получает. И снова он подумал о Сандаре, Королеве Лазурных гор. Насколько было известно она тоже общалась со своими асивами без слов. Он до того был заворожен творимой на его глазах магией, что в суть самой беседы практически не вникал, тем более что Элен пару раз переходила на неизвестный ему язык. И её вопрос застал его практически врасплох. Но он постарался взять себя в руки, обдумал слова девочки и быстро принял решение.

– Конечно, я иду с вами.

– Тал, это совсем ни к чему, – начала Элен уговаривать своего спутника, остро чувствуя как Кит с укоризной смотрит на нее. – Ты лучше останься где-нибудь здесь, в лесу. Не стоит тебе зря рисковать. Под защитой Кита я в полной безопасности, а с тобой может что-нибудь случится.

– Мисс Элен, может я и не очень разбираюсь в справедливости твоего народа, но принципы чести я думаю одни на всех, – пафосно произнес лоя. – Как же я могу бросить тебя и отсиживаться в лесу? Да и поверь, со мной мало что может случиться.

Но девочка видела как в его ауре возле висков дрожат маленькие размытые желтые кляксы. Она не сомневалась, что это страх, у землян почти такие же. А главное она видела двойные контуры сознания, что несомненно говорило о лжи. На самом деле Талгаро определенно не хочется участвовать в этой операции спасения, да еще и столь неприятной ему особы. Но она не знала как заставить маленького человечка перестать изображать благородную отвагу, совладать с глупой гордостью и отступится. И чувство раскаянья еще сильнее скребло её по сердцу.

– Это не твоё дело. И я сожалею что вообще заговорила об этом с тобой. Правда, Тал, мы с Китом быстро управимся и вернемся. Ты… ты даже можешь нам помешать.

– Нет это моё дело, – твердо сказал лоя. – Да. Раз уж мы вместе то и моё дело тоже. И не волнуйся я ничем вам не помешаю. В конце концов мне почти семьдесят лет и я как-то умудрился их прожить. Тем более вы оба не из этих мест и возможно я могу дать какой-то дельный совет. К тому же…, – он споткнулся, словно его осенила какая-то идея, – ведь ты видела что эта кирмианка сказала правду?

Элен нехотя кивнула.

– Ну значит она действительно невиновна. Она защищалась от разъяренного самца с топором. И кажется я понял что такое изнасилование. Это когда у мужчины есть желание, а у женщины нет. И принуждать женщину это омерзительно и подло. Я с вами, пусть даже эта женщина кирмианка.

Элен тяжело вздохнула, совсем как ее металлический пес какое-то время назад.