«Люди, которых нет на карте» читать онлайн книгу 📙 автора Евфросинии Капустиной на MyBook.ru
image
Люди, которых нет на карте

Отсканируйте код для установки мобильного приложения MyBook

Премиум

3.8 
(5 оценок)

Люди, которых нет на карте

156 печатных страниц

Время чтения ≈ 4ч

2024 год

16+

По подписке
549 руб.

Доступ ко всем книгам и аудиокнигам от 1 месяца

Первые 14 дней бесплатно
Оцените книгу
О книге

Евфросиния Капустина – поэт, прозаик, фотожурналист. Руководит фотоотделом в международной благотворительной организации Health & Help. Проводила съёмки в России, Гватемале и Никарагуа. Победительница международного конкурса «Мост Дружбы», финалистка премии «Лицей» им. А.С. Пушкина.

«Люди, которых нет на карте» – так можно назвать жителей деревень Гватемалы и Никарагуа, чей быт невообразимо скромен, а сердце – огромно. Люди, чью жизнь автор вместе с врачами и волонтёрами делают чуть выносимее и лучше.

читайте онлайн полную версию книги «Люди, которых нет на карте» автора Евфросиния Капустина на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и читайте «Люди, которых нет на карте» где угодно даже без интернета. 

Подробная информация
Дата написания: 
1 января 2024
Объем: 
281678
Год издания: 
2024
Дата поступления: 
28 января 2025
ISBN (EAN): 
9785171655853
Время на чтение: 
4 ч.
Правообладатель
5 030 книг

SigryLinn

Оценил книгу

Ничего не буду говорить о том, как написано.
Скажу только о том, что написано. Фотожурналистка описывает свою поездку волонтером в Гватемалу и Никарагуа.
И это интересно как очень многие книги, рассказывающие о сторонах жизни, которых мы не видим и не знаем. О совершенно другом укладе и традициях, о том, что можно выживать и так: питаясь один раз в день, живя в доме из клеенки и с единственной клиникой, открытой волонтерами, расположенной в нескольких километрах. И на свою жизнь начинаешь смотреть совершенно иначе.

24 декабря 2024
LiveLib

Поделиться

NatalyaGavryukova

Оценил книгу

На нашей большой планете, на стыке двух больших материков (Южная и Северная Америки) располагается маленький участок, который назвали Центральной Америкой. На этой небольшой части суши находятся семь стран. Среди них — Никарагуа и Гондурас.
В каждой из этих стран есть такие уголки, в которых жизнь течет по законам прошлого века.

Благотворительная медицинская организация Health & Help основала в этих отдаленных регионах свои клиники, чтобы у местных жителей была более-менее доступная врачебная помощь.

Евфросиния Капустина, социальный журналист по образованию, поэт и фотограф по зову души, побывала в этих медицинских представительствах и написала по результатам своей поездки замечательную книгу-автофикшн.

"Люди которых нет на карте" — это обитатели крошечных поселений.
Их домишки из самых простых материалов.
Их рацион беден до грани голода.
Их образование практически отсутствует. А душа у них бескрайняя как космос.

Эти люди по другому ощущают расстояния — пройти 10-15 км в одну сторону это не сложно.
Они умеют слышать природу и верят, что ей больно от валяющегося мусора.
Они кремируют своих умерших т.к. верят, что в огне из человека делаются звёзды и улетают на небо. На них по ночам россыпью созвездий смотрят предки.

Люди понимают что-то такое самое важное:

"...потом не будет удобнее. Этого потом, быть может, вообще не окажется. А сейчас — есть. И в нём стоит успевать жить."

И стараются не унывать в самых трудных жизненных условиях, потому что "если загрустить — можно привыкнуть и плохо прожить всю жизнь."

Евфросиния Капустина с помощью своего лёгкого текста погружает нас в путешествие по местам, до которых просто так не добраться путешественнику. Ведь "непросто заглядывать в страшные уголки планеты."

Она знакомит нас с непростыми судьбами людей, чья ежедневная жизнь — сплошная борьба за выживание.

Это произведение расширяет наши горизонты и знания о мире. Ведь его нужно знать разным, а не только "выспавшимся и нарядным".

Книга позволяет взглянуть на нашу собственную реальность под другим углом зрения. И это чудесное чтение!

30 января 2025
LiveLib

Поделиться

AlisaGorislav

Оценил книгу

А ещё знаю, что больше трёх лет ждала того самого удачного времени и дождалась вот этого, сегодняшнего. И другого ждать не хочу.
Итак, наконец-то доползла до того, чтобы начать раздавать долги по рецензиям, которые уже давно обещала двум замечательным девушкам, вышедшим в шорт-лист премии “Лицей”. Произведение Ефросинии, "Люди, которых нет на карте", заняло почётное третье место и вышло в этом году в редакции Елены Шубиной, но полный текст мне в электронном виде достался от Ефросинии лично, за что ей — огромная личная благодарность.

Уже до меня много сказано, но я повторю для тех, кто не знает контекста. "Люди, которых нет на карте" — это, в сущности, путевые заметки или даже подписи к фотографиям в блоге. Более того, перед нами классический пример автофикшена: Ефросиния в самом деле была волонтёром в проекте Health & Help (справка для тех, кто не шарит: бесплатная медицинская помощь местному неимущему населению), действительно посетила Гватемалу и Никарагуа, взаправду является фотографом.

Что я могу сказать в общем, не вдаваясь в подробности? Как минимум то, что "Люди, которых нет на карте" были любопытным опытом; и хотя не могу назвать себя фанаткой автофикшена (наоборот, зачастую остаюсь не то чтобы в восторге), я никогда не была в Южной Америке и с интересом прочитала про чужой опыт, пусть и написанный в по-сухому документалистично. И вполне искренне считаю, что это произведение стоит того, чтобы с ним ознакомиться.

Но, в отличие от обычного автофикшена, в "Людях, которых нет на карте", не то чтобы сильно выражена личность фокального персонажа, пусть даже проглядываются некоторые моменты, в которых можно разглядеть человека: в сцене прощания с родными в самом начале повести, в воспоминаниях о жизни в общежитии, в мысленном цитировании стихотворений Пастернака, в принятии антидепрессантов — всё это позволяет сделать некоторые выводы о том, какая она — наша рассказчица, но себя на первое место она не ставит и себя почти не показывает — фактически до самого конца, пока не появляются уже совсем дневниковые вставки.

Плохо это или хорошо, я не возьмусь судить однозначно: с одной стороны, книги читают в том числе для того, чтобы погрузиться в чужой опыт и вместе с героев вырасти; с другой стороны, зато по каждой странице щедро не размазаны собственные травмы, какие обыкновенно не глубже летней лужицы посреди зноя, да и не про это повесть.

А ещё я всегда нахожу приятным, когда вижу в тексте, даже посвящённым столь экзотической стране и впечатлениям человека, с которым у меня фактически нет ничего общего, что-то знакомое:

На границе с Никарагуа допрашивали русских и мексиканцев. В нашей маршрутке я была единственной русской. В соседней — единственный мексиканец. Водители, услышав наши национальности, в ужасе схватились за головы. Нас двоих ненавидели все наши попутчики, измотанные тяжёлой дорогой, гневно перешёптывались между собой на английском, обсуждали наши страны.

Как та, которая выезжала из Швеции в апреле 2022 года, подтверждаю: сомнительное удовольствие. Правда, было ровно наоборот: люди с не российским гражданством вызывали тревогу у всех остальных.

Однако были и моменты, которые меня удивили. В плохом смысле, увы.

Во-первых, мне не вполне понятно, почему эта повесть написана в постоянном скакании времён, а не выдержана только в настоящем или только в прошедшем. Возможно, в этом есть некий художественный замысел, которого я не выкупаю, но мне хотелось бы посмотреть в глаза корректору и спросить, как так получилось, что про согласование времён никто не подумал.

Во-вторых, моей отдельной болью в книгах всегда был финансово-экономический вопрос и называние конкретных цен в целом. Проблема не в том, что стоит чему-то измениться, и 100 грамм определённого сыра стоит уже на N, а O рублей, поэтому книга может стремительно состариться в мелочах, а скорее в том, что пропадает контекст, который в данном случае необходим.

Что самое тоскливое, есть не только примеры того, как совершенно не понятно, сколько это по существу:

Получает зарплату в тысячу двести кетцалей каждый месяц (это примерно тринадцать тысяч рублей по текущему курсу).
Слышала ответы — от двенадцати до семнадцати кетцалей на всю семью (это примерно 120-170 рублей).
Чтобы проехать это расстояние, нужно заплатить 500 кордоб (это примерно 1300 рублей) дону Чеме — владельцу одной из двух на всю нашу деревню машин.

Но и примеры того, как контекст цены становится предельно ясен:

Качественный кофе в Гватемале стоит почти так же, как чёрная икра в России

Зачем мне перевод по некоторому неизвестному курсу в рубли, я точно не знаю. Сейчас (на момент 31 декабря 13:40, когда я писала этот абзац) 1-3 кетцаля — это уже от 14 до 42 рублей. Разница не то чтобы принципиальная, но уже возникает преждевременное состаривание текста, хотя, опять-таки, нет ничего плохого в том, чтобы фиксировать момент. Но вот если бы было приведено, что именно могут позволить себе местные жители на эту сумму, стало бы кратно нагляднее — и красочнее, как по мне. И порадовало бы безумных фанатов списков вроде меня, а ещё более чем уложилось бы в формат блога, как по мне.

В-третьих, это тот самый пример, когда книгу действительно украсили бы иллюстрации, пусть даже отношение к ним у меня неоднозначное. С учётом, что главная героиня — фотограф, а все события — реальны, было бы предельно любопытно посмотреть на снимки, которые были сделаны на самом деле. Либо бы не помешал некоторый описательный момент, который по большей степени, к моему огромному сожалению, отсутствует, хотя можно отыскать несколько неплохих метафор, например:

Закат алыми и лимонными лампочками гас в белёсых цветах цитрусовых деревьев.
Сидели, смотрели на отползающий от берега сливовый океан — к ночи.

Не помешали бы не только пейзажи, но и портреты. Про пациентов гватемальской клиники мы узнаём, что они нищие, что они плохо образованные; что девушки рано выходят замуж, что мужья оставляют свои семьи, стремясь в США; что верят в бога кукурузы — кстати, весьма понравился этот момент:

Я спрашивала местных жителей про их веру. Они, в большинстве своём, верят богу кукурузы. И ещё в то, что в нашей клинике им всегда помогут, когда бы они не пришли.

Но, к сожалению, я не вижу, как всё это выглядит. Я лично никогда не жила в горной деревне в Гватемале и никогда не видела, какие там могут быть больницы, открытые в рамках программы Health & Help: книга визуала не даёт текстом, а дополнительных иллюстраций нет. Я понимаю, что в таком случае стоимость печати ощутимо возросла бы, но, возможно, стоило добавить живописание пейзажей и портретов словами.

Можно возразить, что смысл был в том, чтобы передать ужас положения местных лаконично и без метафор, ограничившись чисто журналистским текстом, но мне не становится легче от того, что художественности нет. Можно возразить, что это своего рода документальный репортаж, но ведь тоже нет — произведение открыто позиционируется (тут я коварно использую метатекстуальные знания) как повесть, а не репортаж.

В одной из критических рецензий, кстати, я прочитала, что повести-де не хватило глубинной психологичности — и готова согласиться с данным тейком, но только наполовину. Повесть и правда будто ломается на две части — на Гватемалу и на Никарагуа, и по настроению и по глубине эти две "страны" отличаются. И "гватемальская" часть действительно несопоставимо более сухая.

В-четвёртых, я хотела бы написать про то, что не хватило какого-то этнического, что ли, контекста, особенно пока читала первую часть, посвящённую Гватемале, но потом, добравшись до Никарагуа, поймала себя на мысли, что как будто эти две половинки были написаны в разной время. Или же "Никарагуа" прошла редактуру, или по времени писалось дольше, или впечатления были свежее, или ещё что-нибудь — точно не знаю, но людей и живости там стало... ощутимо, значительно больше. Описания обстановки, к слову, появляются тоже именно во второй части:

В этой рыбацкой деревне на берегу Тихого океана нет ни одного устойчивого дома. Ветки деревьев воткнуты в землю, и между ними натянуты плёнки или же простыни. Внутри домов побогаче можно найти стол и пластиковые стулья разных размеров. Внутри самых бедных домов — только гамаки и несколько тряпок для сидения. Под этими хлопающими на ветру полотнами зачинаются, рождаются, живут и умирают люди, сбежавшие от чего-то очень страшного.

Но готовый текст уже не исправить, да и, как обычно напоминаю, автору всегда виднее, как писать. Моё дело нехитрое — высказать мнение разной степени токсичности и побежать читать всякое разное дальше, надеясь, что в дальнейшем автор порадует меня более совершенным текстом и, возможно, вынесет для себя нечто полезное из моих скромных замечаний.

Мама говорит, что дрова важнее, всё равно здесь у нас нет книг, чтобы их читать.
2 февраля 2025
LiveLib

Поделиться

Автор книги

Подборки с этой книгой