Глава 5

Даже если тебя съели, есть два выхода…

Чума – это не болезнь.

Чума – это крупное попадалово.

Из жизни

Настя Метёлкина

Настя

Они такие милые – Наташа и Гена. Так они представились и сказали, что пришли за Цири. Я вначале ушам своим не поверила. Было ощущение, что меня хотят одурачить. А позже накрыло осознание полного попадалова. Глобальной катастрофы.

– Вы знаете, – жалко блеяла я, – произошла досадная ошибка. Цирилла продана.

– Как же так? – до слёз огорчилась девушка. – Мы же договаривались с Ларисой, документы оформили, деньги заплатили.

Что я могла ей ответить? Что буквально полчаса назад перепродала их щенка великому снобу в носках с коноплёй? Что отдала ему документы, где он поставил свою царскую подпись?

Я, безусловно, дура, но прекрасно понимала, что по закону щенок теперь – его. И что вряд ли я смогу выцарапать назад проданное. Не показался он мне добрым самаритянином, который поймёт и оценит, возьмёт и откажется от того, что ему в лапы попало. К тому же, он купил его на день рождения дочери, который уже завтра. Ситуация – хуже не придумаешь.

– Мне очень жаль, но вышло недоразумение. Я очень виновата, но исправить ошибку почти нет возможности. Может, мы подумаем, как исправить ситуацию? – просительно заглядываю им в глаза, а сама умираю от неловкости, стыда и страха.

Это репутация. То, чем Ра очень дорожит. А я её подвела.

Парочка переглядывается. Они действительно милые. Не кричат и не скандалят, не угрожают адвокатами, не то что некоторые.

– А какие есть варианты?

– Ну, например, мы можем вернуть деньги с бонусным процентом за доставленные неудобства. Или вы можете взять другого щенка. Центуриона или Цезаря.

Они снова переглядываются.

– Мы так мечтали о девочке, – сокрушённо вздыхает Наташа. – Точнее, я мечтала. А Гена хотел мальчика.

– Ну, может, всё к лучшему? – вспыхивает у меня в груди надежда.

– Давайте мы подумаем, посоветуемся, а потом скажем своё решение, – Гена не так добр, как его жена. В голосе его – вполне металлические ноты с острыми краями. Лучше не настаивать и не подставляться. Сбреет в полёте.

– Да, конечно же, – прячу я глаза.

– А вы всё же попробуйте вернуть нам щенка, – бьёт он меня мешком по голове, – вполне возможно, всё ещё можно исправить, и вторая сторона пойдёт на уступки, особенно, если учитывать, что мы всё же были первыми.

– Да, я постараюсь. И обязательно свяжусь с… человеком, которому Цири досталась по ошибке. Поговорю с ним. И сообщу результат нашей беседы.

Они уходят, а я без сил падаю на диванчик. Что за день! Всё наперекосяк. Не мог этот кусок властного дерьма прийти вовремя. Ничего бы этого не произошло. Да и я, если разобраться, хороша. Видела же, что нельзя ему щенка давать. Ещё и на деньги развела. На сумасшедшие деньги.

Но есть в этом и хорошее. Если парочка заломит неустойку, мне хотя бы будет чем их порадовать. Я хотя бы не разорю Ра – и это прекрасно.

Я попыталась дозвониться этому снобу, но, естественно, он не отвечал. Ну, да. Там же важная деловая встреча. Какие щенки и какая Настя. Думаю, ответь он мне, я бы осталась покусанной с ног до головы.

Больше всего я страшилась разговора с тётушкой Ра. Вот и положилась она на меня. А я тут… натворила неизвестно что. Сижу теперь, трусливо поджав хвост, и понимаю: первой я не позвоню и не расскажу «радостные» новости. Лучше потом. Когда-нибудь.

Я настолько ушла в свои мысли, что совершенно забыла о времени и насущных делах, заботах.

– Что сидим, бездельничаем? – гаркнул под ухом знакомый голос. – Совсем нюх потеряла? Кто так встречает любимого братца? Я тут, понимаешь, пыль дорожную глотаю, навоз ваш нюхаю, в то время как мог бы прохлаждаться на шёлковых простынях со знойной красоткой! Вставай давай, шевели булками, драгоценная сестра Анастасия! Там тебя ждёт корм, который ты обязалась разгрузить собственноручно. И надеюсь, мои котлеты готовы? Жрать хочу!

Корм разгружать я не обещала. И в другое время мы бы сцепились. Но сейчас мне не до этого. Я молча встаю и иду разгружать корм. Артурчик обалдело смотрит мне вслед. Да, извращенский обладатель носков с коноплёй, сегодня тебе моей крови не достанется! Довольствуйся котлетами!

– На-а-асть? А ты что, заболела? – несётся вслед его растерянный голос.

Нет, я набедокурила. Но тебе об этом знать не обязательно.

Владимир

Хоть Мила и подложила свинью, в одном она была права: я за Синяховским гонялся, как охотничий пёс, долго. И всё никак не удавалось состыковаться. Синяховский переносил встречу трижды. Каждый раз – по разным причинам. Вроде бы веским, но мне от этого легче не становилось.

И вот он неожиданно назначил встречу сам. Не совсем удачно получилось, но, собственно, я выкрутился, и это радовало. Если мы сегодня придём к консенсусу, у меня будет шанс выиграть госзаказ. А госзаказ – это… ну очень широкие перспективы, приближающие меня к мечте.

У всех, наверное, есть желания, которые не голубая, недостижимая мечта, а вполне себе конкретная цель. Вот и у меня есть такая. Я хочу заработать миллиард. Миллионер я уже давно, а вот миллиард пока никак не даётся в руки. И вот этот неуловимый Синяховский может стать трамплином, да простит он меня за вольное сравнение, с которого я сигану выше.

Деньги не самоцель. А вот азарт, кураж, желание достичь, казалось бы, невозможное – для меня очень хорошие двигатели «прогресса».

Когда я начинал, надо мной посмеивались. Профессорский сынок, чей отец был хоть и знаменит, но зарабатывал копейки. Мне прочили интересную, но предсказуемую судьбу учёного – ботана в очках с неразвитыми мускулами, который немного не в себе, на своей волне, девушкам не интересен.

Я сумел всех удивить. Наверное, мамины гены во мне ой как сильны. И внешне я не подкачал. И очки вполне себе линзы заменили. И забота о теле в спортзалах благодатно сказалась на моей фигуре.

Я не стал учёным. Я стал аналитиком и бизнесменом. Я строитель. Конечно, не простой парень с каской на голове и мастерком в руках, но что это такое – строить дома собственными руками – испытал сполна. Знаю все технологии и процессы, нормы и сроки. Меня невозможно обмануть, уговорить или провести нечистые махинации со стройматериалами, халтурой, недоброкачественно выполненной работой.

Да, с тех пор, как я возглавил строительную компанию, за всем не уследишь, но со временем я научился мастерски подбирать персонал и делегировать полномочия. Не могу сказать, что есть люди, которым я бы верил стопроцентно, но очень хороших, талантливых, исполнительных работников я ценю и выделяю, не обижаю и помогаю расти. Ну, а кто не оправдывает надежд – безжалостно отправляются на выход.

Если бы я всех жалел и давал второй шанс, не стал бы тем, кто я есть, в свои тридцать два. Это бизнес. А здесь слабаков не любят.

Я вошёл в зал переговоров ровно в десять тридцать. Меня уже ждали. Синяховский пришёл не один. Но я и глазом не моргнул, хоть это было и неожиданно.

– Мой партнёр Стас Александров, – представляет он мне молодого человека.

Партнёр. Кого он хочет обмануть? Мальчишке лет двадцать пять от силы. Да, гении бывают. Я и сам… но в таком юном возрасте это скорее исключение, чем правило.

Мы крепко жмём друг другу руки, я ловлю на себе цепкий взгляд Синяховского и сразу перехожу к делу. Раз уж мы наконец-то встретились, разводить сантименты и разговоры о погоде не стоит.

Синяховский слушает меня внимательно, хотя кажется, что он дремлет: глаза прикрыты веками, ресницы отбрасывают тень. Большие руки сложены на чуть выпуклом животе. Ему под пятьдесят. У него вся башка седая – что называется соль с перцем, когда соли явно больше. Но лицо моложавое, а тело довольно крепкое. Хорош, одним словом. От него так и веет силой, опасностью, острым умом. Этого тоже на хромой козе не объедешь и лапши на уши не навешаешь.

Я выложился по полной, сделал всё, что мог. Мне не в чем было себя упрекнуть. А был ли я достаточно убедителен, покажет результат переговоров.

– Вы присаживайтесь, Владимир Алексеевич, – приподнимает веки Синяховский и кивает на офисный стул. – Кофе? Чай? – предлагает лениво, словно мы сюда пришли печеньки полопать и чайком побаловаться. Это немного обескуражило, но держать лицо – первое, чему учатся в бизнесе.

– Кофе, пожалуйста.

По какому-то тайному сигналу в зал вплывает помощница. Строгая белоснежная блузка, тёмная юбка до колен. Идеальная фигура, волосы намертво приклеены к черепу, ни один волосок не выбивается из пучка на затылке. Мила у меня, конечно, более э-э-э… креативная.

– Расслабьтесь, Владимир Алексеевич. Я вас услышал. Предложение у вас заманчивое, рассказали вы всё складно, наглядно, с фактами. Очень толково рассказали.

В его голосе я слышу «но» и понимаю, что ещё немного помусолит и откажет. Плакал мой госзаказ. Ну, что же, я сделал всё, что мог. И почти был уверен: ему всё понравилось, за исключением какого-то пустяка. Прокольчика, который я допустил и не заметил. Потом у меня будет время обо всём подумать и проанализировать. Покрутить, обмозговать.

Ну, что же. Отрицательный результат – тоже результат. Ни одним Синяховским полна земля. Будем искать альтернативы. Может, не такие яркие, но вполне приемлемые.

И я расслабился. Как завещал великий Синяховский. Раз уж дело табак, надо сесть и получить удовольствие. Я расстегнул пиджак, сел поудобнее. Полюбовался девушкой. Хорошенькая она у него. Ладненькая, угодливая. И кофе отличный варит.

Я забылся настолько, что и ногу за ногу закинул. Расслабляться, если надо, я тоже умею. И тут что-то пошло не так. Синяховский оживился и уставился на меня, словно я с неба упал. На летающей тарелке прибыл.

Улыбка у него тонкая. Едва касается слегка загнутых уголков губ. И юноша этот… Стас, кажется, аж шею вытянул. В чём дело? Я что, нарушил какие-то правила этикета? Пятно посадил на интересном месте?

И тут до меня доходит, куда они пялятся. Носок. Чёртов белый носок с весёлыми зелёными листьями конопли. Я о нём совершенно забыл. Осторожно снимаю ногу. Сажусь прямо, но эти двое лыбятся, глядя на меня.

В висках становится тесно от прилившей крови. Я надеюсь, что сейчас не напоминаю помидор. Ну, в любых ситуациях нужно пытаться держать лицо до последнего.

Я приподнимаю иронично бровь и улыбаюсь в ответ. Лучезарно. А затем, отпив кофе, доверительно склоняюсь к Синяховскому.

– Подарок моей девушки. Она любит креативить. А я не могу ей отказать в подобной мелочи. Она говорит, что под благопристойным костюмом бизнесмена должна жить хоть малая частичка хулигана. Некий вызов, который есть, но который никто не видит. Почти. Если не забываться.

Синяховский хмыкает, пфыкает, а затем откровенно хохочет. С истинным наслаждением гурмана.

– Пейте кофе, Владимир Алексеевич, – говорит он, вытерев тыльной стороной ладони выступившие в уголках глаз слёзы. – Замечательная у вас девушка. Передавайте ей привет.