Цитаты из книги «Я говорил, что люблю тебя?»

Не успел Тайлер произнести последнее слово, как я потянулась к нему и, чувствуя ладонями теплоту его кожи, обхватила лицо. Переполняемая эмоциями, я крепко прижалась губами к его губам. Глаза закрылись, нас поглотила оглушающая тишина. Как же неистово колотилось сердце и как пьянил поцелуй… Потом вдруг сознание прояснилось, и душа ушла в пятки: сейчас я увижу его очередной приступ ярости. Отступив назад, я увидела вытаращенные глаза Тайлера, и к горлу подступила тошнота. Вот-вот он, взорвавшись, грубо спросит, не свихнулась ли я, и мне придется признать, что именно так оно и есть.– Я не хотела, – забормотала я, пытаясь хоть как-то объясниться, но часть слов предательски застревала где-то на полпути. – Даже не знаю… не знаю, как это вышло… Как-то… само собой… Я не… Прости… я лишь пыталась… отвлечь тебя от реальности… Я не договорила – Тайлер впился губами в мои губы. Так неистово, что, пошатнувшись под его напором, я

соскучился! – признался отец. Наверное, в этот момент я должна была растаять от счастья – отец, который меня бросил, оказывается, соскучился! – и, кинувшись в радостной эйфории ему на шею, немедленно простить его раз и навсегда. Ну уж нет! Не дождется! Мое прощение надо еще заслужить! Впрочем, если я собираюсь жить у него целых два месяца, стоит все-таки быть с ним поласковей.– Я тоже соскучилась, – смягчилась я.Лицо отца просветлело, от улыбки на щеках выступили круглые ямочки – у меня они почему-то всегда ассоциировались с норками, которые пробуравливает в земле крот. – Давай сюда. – Отец взял у меня из

такого подарка отец не заслужил. Говорила, что невозможно повернуть время вспять. Но отец не сдавался, настойчиво убеждая меня, что нет места лучше Южной Калифорнии. Какая муха его вдруг укусила – ума не приложу. Скорее всего, он решил вернуть мое расположение, которого лишился, когда нас бросил. Неожиданно для самой себя я в конце концов уступила и, позвонив отцу, объявила, что приеду. Только не подумайте, что я пожалела отца – он тут вообще ни при чем. Просто захотелось в жаркое лето на модный пляж, а еще – влюбиться в мускулистого загорелого парня: какого-нибудь манекенщика из Abercrombie & Fitch. Кроме того, у меня были еще и личные причины сместиться на полторы тысячи километров южнее Портленда.Понятно, что я не особо горела желанием увидеться с приближающимся ко мне человеком. За три года многое изменилось: я стала почти на треть выше, у отца в волосах появились седые пряди, а главное, три года назад нам не было так

И не звони мне больше, потому что мне стыдно смотреть тебе в глаза. Была рада нашему знакомству, люблю тебя, прощай.

– Вы должны знать, что ваш сын употребляет кокаин! – крикнула она. – А еще занимается распространением наркотиков! Ее слова болезненным эхом отозвались у меня в голове. Так вот чем она удерживала Тайлера. И именно об этом он говорил, когда мы взаперти сидели в ванной. Тогда, в начале лета, она как-то обо всем узнала и прижала Тайлера к стенке, отчего он взбесился и в отвратительнейшем настроении вломился на барбекю-вечеринку. Теперь ясно, почему Тайлер старается держаться подальше от полиции.

я вдруг поняла, что осталась с этим идиотом один на один.

Мне не нужна такая реальность. Она слишком болезненна. Когда Тайлер открыл глаза и повернулся ко мне, он ничего больше не говорил. Просто молча смотрел на меня. Невыносимо было видеть его глаза, наполненные болью и тоской, однако отвести взгляд я тоже не смогла. Его громкое – громче, чем звуки дождя – дыхание участилось, Тайлер склонился ко мне, и я точно знала, о чем он сейчас думает, потому что тоже хотела его поцеловать. В последний раз.

Тело постепенно немело, грудь щемило, сердце билось все медленнее

– Что с тобой? – спросил он. – Я бы умерла за возможность каждый день тебя целовать, – тихо призналась я. Сейчас как никогда мне требовалась твердость. Потому что все это нужно было остановить. Так будет лучше и для меня, и для Тайлера. Продолжить отношения – значит пойти трудной дорогой. Неимоверно трудной. Тупиковой.

с тобой? – спросил он. – Я бы умерла за возможность каждый день тебя целовать,