У меня сложилось ощущение, что Эшколь Нево любит число три: вот уже в третьем (что, кстати, тоже символично) романе я отмечаю его сосредоточение на этом знаке. Были и «Три этажа», и три семьи в «Тоске по дому», а теперь вот и три истории, собранные в одну, так или иначе затрагивающие тему потерянного рая. Эта книга оказалась менее удачной, на мой взгляд. Из трёх историй меня больше всего зацепила первая - «Дорога Смерти». Мор, молодая женщина, путешествующая со своим новоиспечённым мужем по Боливии, вдруг приходит в комнату к другому мужчине-земляку, которого они случайно встретили. Омри, тяжело переживший развод, оказался в эмоциональной ловушке, в которую его затащила полная сомнений Мор. Это совсем не типичная история об измене, это что-то гораздо более глубокое и запутанное. Мор напомнила мне Еву из того самого райского сада, которая воспользовалась доверием и благочестием Адама.
Вторая история о докторе и его интересу к молодой коллеге, которая годится ему в дочери, вызвала у меня много вопросов. А вот третья, о муже, пропавшем во время регулярной прогулки с женой, показалась ну уж совсем психоделичной. Думаю, именно она испортила впечатление от книги в целом. Это как Штирлиц в конце разговора с Рольфом в итоге просит у него снотворное, чтобы отвлечь его от истинного смысла их беседы. «Запоминается последняя фраза» — вот и тут, запомнилась, к сожалению, последняя фраза книги.
Читая сноски и пояснения к роману, я поняла, что он больше будет понятен тем, кто говорит на языке Эшколя Нево. Судя по всему, в тексте очень много игры слов и пересечений с религиозными текстами (талмудом, в частности), которые не было возможности передать в переводе. Отсюда, скорее всего, и невысокий рейтинг романа по сравнению с другими его работами.
Это взрослый роман о взрослых людях: о тех, чьи жизни уже столкнулись с так называемым кризисом среднего возраста, у кого уже взрослые дети со своими же проблемами. О тех, которые потеряли и которые потерялись. Мне ещё кажется, что Нево писал не о том рае, которого ждал читатель. Вот эта сноска натолкнула меня на эту мысль:
В Талмуде, в трактате «Хагига», рассказывается о четверых мужах, которые вошли в Пардес – аллегорический райский сад, под которым, видимо, подразумевался опыт мистического познания. Только один из четверых сумел благополучно покинуть Пардес. Участь остальных троих была печальна: один умер, другой сошел с ума, третий стал отступником. Также от слова «пардес» происходит «paradise» – «рай».
Райский сад у Эшколя Нево — это точка невозврата.
Отмечу последнее: автор придает большое значение физической стороне любви. Во всех его книгах герои занимаются любовью, порой в условиях, когда это кажется совершенно неуместным. Однако он всегда стремится подарить своим персонажам максимальную близость, на всех уровнях. Я бы назвала это его же словами «дуэтом тел», которые он употребляет в первой новелле «Дорога Смерти»:
…это как игра в хорошем дуэте, дуэте тел, в которой все естественно, все кипит так, как не должно быть, как не может быть между мужчиной и женщиной, которые почти не знакомы; игра, в которой всякое прикосновение желанно, в которой оба чувствуют, насколько оно необходимо. Они касаются друг друга страстно, отчаянно. И это не делает их эгоистами, наоборот, они становятся более щедрыми друг к другу.
Нево не хочет видеть героев одинокими, как бы это ни проявлялось — в дружбе, в любви, в семье, в профессии. Он делает одиночество ситуацией, которую можно разрешить щедростью…