Книга иллюстрирована рисунками автора

© Э. Мулдашев, 2004

© ООО Издательство «Читающий человек», 2016

Мулдашев Эрнст Рифгатович

Доктор медицинских наук, профессор, генеральный директор Всероссийского центра глазной и пластической хирургии Минздрава РФ, заслуженный врач России, лауреат премии «За выдающиеся заслуги перед отечественным здравоохранением», хирург высшей категории, почетный консультант Луисвильского Университета (США), член Американской академии офтальмологии, дипломированный офтальмолог Мексики, мастер спорта, трехкратный чемпион СССР по спортивному туризму.

Э. Р. Мулдашев – крупный российский ученый с мировым именем. Он является изобретателем биоматериала «Аллоплант», который стал основой нового направления в медицине – регенеративной хирургии, т. е. хирургии по «выращиванию» человеческих тканей.

Ученым разработано более 150 видов новых операций, изобретено более 100 видов «Аллопланта», опубликовано свыше 400 научных работ, получено 58 патентов России, США, Франции, Германии, Италии и Швейцарии. Разработки ученого внедрены более чем в 600 клиниках России и других стран. С лекциями и операциями он побывал в 53 странах мира. Ежегодно проводит до 800 сложнейших операций. Им успешно произведена первая в мире трансплантация глаза.

Э. Р. Мулдашев признает, что до сих пор не может понять суть своего главного изобретения – биоматериала «Аллоплант», который стимулирует регенерацию человеческих тканей. Понимая, что «Аллоплант», изготовленный из тканей умерших людей, несет в себе глубинные природные механизмы по созданию человеческого тела, Э. Р. Мулдашев в процессе исследований сотрудничает не только с учеными разного толка, но и обращается к основам древних знаний.

Именно для этого им были организованы научные экспедиции в Гималаи, Тибет, Индию, Сирию, Ливан, Египет, Монголию, Бурятию, острова Пасхи, Крит и Мальта, которые не только углубили понимание проблем медицины, но и позволили по-иному взглянуть на загадки мироздания и антропогенеза. Им написано 10 книг, которые переведены на многие языки мира и во многих странах стали бестселлерами.

Р. Т. Нигматуллин,

доктор медицинских наук, профессор,

заслуженный деятель науки России

Предисловие автора, написанное в 2015 году

Эта книга была впервые написана мной в 1999 году в преддверии тибетской экспедиции этого же года и окончательно завершена в 2000 году. Вначале я ее назвал «Трагическое послание древних» и включил в пятитомник «В поисках Города Богов», хотя она является отдельным трудом. Но именно на основании этих исследований было рассчитано – где же искать легендарный Город Богов?

В ходе философских размышлений и математических расчетов нам удалось выявить удивительную закономерность расположения основных монументов древности на земном шаре, которая связана с расстоянием 6666 км. Более того, нам удалось прийти к выводу, что во время апокалипсиса земля поворачивается на 6666 км, стряхивая со своей поверхности заблудшее человечество путем Всемирного Потопа. Поэтому новое и дополненное издание я решил назвать «Всемирный Потоп».

Эта книга, как и другие мои книги, много раз переиздавалась и переведена на множество языков мира. Мне казалось, что математические закономерности общепланетарного масштаба будут мало кому интересны, но оказалось, что наоборот. Даже Михаил Задорнов отметил, что только русский человек мог догадаться начать измерять расстояния между пирамидами… ниткой на глобусе, а потом перевести все это на уровень серьезной математики. Даже шансонье Геннадий Жаров, которому принадлежит песня «А я ушаночку поглубже натяну…», читал эту книгу и увлекся проблемами апокалипсиса.

Шамиль Цыганов

Сейчас, по прошествии пятнадцати лет, я хочу особо подчеркнуть роль гениального математика Шамиля Цыганова, с которым мы начинали исследования на глобусе. На основании закономерности, условно называемой «6666», нам удалось создать математическую модель глобуса и на ее основе рассчитать систему мистической геометрии. Вот уже более десяти экспедиций мы совершили, разработав маршрут по системе мистической геометрии. Например, последняя экспедиция в Великобританию «По следам Властелина Колец» не удалась бы, если бы мы не знали принципов мистической геометрии.

Э. М.: _________________________________

_______________________________________

_______________________________________

В этом издании я буду делать вставки сегодняшнего дня, в которых бы излагался мой взгляд на ту или иную проблему с точки зрения современности и опыта других экспедиций. Это будет, я думаю, интересно. Вставки будут обведены ажурной рамкой и начинаться с букв «Э. М.», что означает мои инициалы. Мне самому интересно посмотреть на прошлое новыми глазами.

Как это у меня получилось, судите сами.

Предисловие автора, написанное в 2000 году

Я считаю, что на свете не бывает гениальных или сверхталантливых людей, а бывают просто чистые внутри и работящие люди, которым Бог в виде интуиции дает научные открытия. Любой ученый, сделавший открытие или изобретение, положа руку на сердце скажет, что мысль об открытии пришла к нему исподволь, в виде необъяснимого интуитивного шепота, сила которого оказалась столь велика, что перевернула всю его научную жизнь. И, наверное, каждый настоящий ученый когда-нибудь в порыве романтических чувств, глубоко утаиваясь от коллег, поднимал глаза к небу и мысленно говорил: «Спасибо тебе, боженька!».

У меня есть два кумира: в офтальмологии – Владимир Петрович Филатов, в жизни и путешествиях – Николай Константинович Рерих. Мне все время кажется, что эти два человека, сделавшие исторические открытия, обладали той степенью душевной чистоты, что их имена до сих пор ассоциируются с чем-то святым и романтически приятным.

В моем кабинете висит одна из картин Рериха. Когда я смотрю на нее, то все время ощущаю какую-то величественную недосказанность.

– Что же недосказал Рерих? – все время думал я.

Но только после того как нам удалось организовать четыре научные гималайские и тибетские экспедиции, я понял, что одним из многих глубинных и важных посулов к поискам являлась недосказанность Рериха. Этот ученый обладал научной мудростью в том смысле, что ничего не утверждал с видом пророка, а оставлял простор для будущих исследований, подталкивая своей мыслью чужие мысли.

Сейчас, когда я пишу эти строки, экспедиция уже позади, научный материал обработан, получены результаты. Но меня не покидает мысль, что Рериху было значительно труднее, чем нам: коммунистический разброд в России, напряженная международная обстановка, лошади вместо автомобилей, тяжелые брезентовые палатки, отсутствие консервированных продуктов и тому подобное. Я представляю, как этот смелый человек, обуреваемый всего лишь порывом научного познания, среди пылевых бурь на высотах 4–6 километров пробирался к святыне Тибета – горе Кайлас. Немного не дошел, а может быть, время еще не подошло для открытия. Но я знаю точно, что, если бы Рерих дошел до Кайласа, он бы увидел то, чего не видят и чему поклоняются паломники, он бы смог открыть таинственный Город Богов.

Николай Константинович Рерих

Мне не по себе и немного страшно оттого, что именно нам – небольшой группе уфимских ученых – выпала доля открыть легендарный Город Богов. Оказывается, человек может бояться того, что на его долю выпало открытие. Комплекс внутренней человеческой неполноценности, наверное, давит.

А неполноценность я хорошо помню. В детстве, когда я жил в небольшой уральской деревеньке, я испугался змеи и стал заикаться, да так сильно, что не мог произнести слово «мама». Стараясь помочь, меня определили на лечение в интернат для неполноценных детей, где я жил в многолюдной комнате. В эти годы я находил радость только тогда, когда, взяв ружье, один уходил в лес. Я был приспособлен к тайге и ничего не боялся. Я боялся лишь людей, с которыми надо было разговаривать. Пытаясь научиться говорить, я натаскал на зиму в одно место много хвороста, потом прибегал туда, разводил костерок и по многу часов вслух учился произносить звуки «а… э… о… у…» и даже простые слова. Но деревенские пацаны подпасли меня, сожгли весь мой хворост, а на снегу лыжной палкой написали: «Х… тебе, заика». Увидев это, я упал в пепел и навзрыд заплакал.

– За что так жестоко! Ведь я же ничего вам плохого не сделал! Я ведь неполноценный! Я ведь тоже хочу говорить! – думал я, лежа на пепелище и захлебываясь слезами.

Потом я поднялся, вытер слезы и по колено в снегу побрел менять место моих «неполноценных костров» на более укромное.

– Ы… ы… ы… – смог лишь я выкрикнуть, желая сказать что-либо грозное в адрес моих обидчиков.

Постепенно я все же научился говорить, вначале плохо, потом лучше. Я закончил Медицинский институт и вскоре после этого защитил кандидатскую диссертацию.

– Неужели я кандидат наук! Неужели я смог! – думал я тогда.

Я понимал, что я могу с какой-то неполноценной обреченностью много работать. Но я все время ждал плохого, а хорошее и победоносное было для меня чуждым, – слишком сильным было детское клеймо неполноценности.

Плохое не заставило себя долго ждать. После изобретения «Аллопланта», когда к нам стали приезжать больные со всего Советского Союза и нам стало удаваться возвращать зрение некоторым безнадежным больным, пожаловала именитая московская комиссия.

– Ну-ка, посмотрим, что придумал этот уфимский чучмек. Ну-ка, выведем его на чистую воду! – говорили, наверное, члены комиссии между собой.

Я был обвинен в экспериментах на людях. После этого отдел был расформирован, наука разрушена, а в Минздрав РСФСР было отправлено представление о лишении меня диплома врача, и… я уехал в Якутию, где решил остаться работать оленеводом. Там среди простых и чистых людей было легче.

Э. М.: Кстати говоря, по результатам четырех экспедиций в Якутию, я в 2012 году написал книгу «Пропавшее золото Леваневского». Книга нашла широкий отклик читателей.

– Оленевод Мулдашев, – начал уже было представляться я людям.