Он мог восхищаться мраморным храмом Ирода, воздвигнутым возле этого места в честь Августа; он останавливался, вероятно, пред множеством статуй, посвященных Пану, нимфам, Эху грота, и поставленных, быть может, уже в этом прекрасном месте благочестивыми людьми. Иудей-эфемерист, привыкший смотреть на иноземных богов как на обожествленных людей или демонов, должен был рассматривать эти художественные произведения как идолы. Очарование натуралистического культа, которое опьянило более чувственные расы, встречало в нем холодное отношение.