Цитаты из книги «Прощай, оружие!»

Как вам эта чертова война? – Хреновая штука. – Вот-вот. Хреновая

А в чем проблема? – В войне, чтоб ее… – Что у вас с ногой? – С ногой ничего. У меня грыжа. – Почему вы не воспользовались транспортом? – спросил я. – Почему не обратились в госпиталь?

День был жаркий, небо пронзительно голубое, дорога белая и пыльная. Я сидел на высоком сиденье «фиата» и ни о чем не думал. Просто глядел на проходивший мимо полк. Все обливались по́том. Некоторые солдаты были в стальных касках, но у большинства они висели поверх скаток. Солдатские каски такие большие, что у многих не видно ушей.

Дурачка из себя изображаешь? – И не пытаюсь. – Ты славный парень, – сказала она. – И играешь настолько хорошо, насколько это возможно. Но игра некрасивая. – Ты всегда читаешь чужие мысли? – Не всегда. Но твои – да. Зачем притворяться, что ты меня любишь? На сегодня хватит. Может, еще о чем-то хочешь поговорить? – Но я правда тебя люблю. – Давай не будем лгать без необходимости. Пожалуйста. Мне показали маленький спектакль, и я его досмотрела. Как видишь, не разозлилась, не вышла из себя

Мне было все равно, во что я влезаю. Все лучше, чем ходить каждый вечер в бордель, где девочки в перерывах между уходами наверх с другими офицерами забираются к тебе на колени и разворачивают головной убор задом наперед в знак особого расположения. Я знал, что не люблю Кэтрин Баркли, и в мыслях такого нет

– Ты ведь говорил, что меня любишь? – Да, – солгал я. – Я люблю тебя. – На самом деле я ей этого не говорил. – Я для тебя Кэтрин? – Кэтрин.

Я сел на стул, держа пилотку в руках. Вообще-то мы даже в Гориции должны были носить стальную каску, но она была слишком неудобной и выглядела чертовски театрально в городе, из которого не эвакуировалось гражданское население. Каску я надевал, когда объезжал посты, и еще брал с собой английский противогаз. Мы как раз начали их получать. Это были настоящие респираторы. Нас также обязали носить пистолет, даже врачей и офицеров санитарных частей. Я ощущал его прижатым к спинке стула. Если ты не носил его на видном месте, тебе грозил арест. Ринальди набил кобуру туалетной бумагой. Я носил оружие и чувствовал себя настоящим солдатом, пока не поупражнялся в стрельбе

задрожала в моих объятьях. Я так прижал ее к себе, что чувствовал биение ее сердца, и тут она разжала губы, прижалась затылком к моей руке и заплакала у меня на плече.

Да, – сказал я. – И мы убежали от войны. Она засмеялась. Я первый раз услышал, как она смеется. Ее лицо было прямо передо мной. – Вы милый, – сказала она. – Вот уж нет. – Да. Вы прелесть. Я вас поцелую, если не возражаете

Забудем про войну. – Легко сказать. Как ее забудешь? – Все равно, давайте забудем. – Договорились. Мы смотрели друг на друга в темноте. Она была такая красивая, и я взял ее за руку. Она не возражала, и тогда другой рукой я приобнял ее за талию. – Не надо, – сказала она. Я не убрал руку. – Почему? – Не надо, и все. – Надо, – сказал я. – Пожалуйста. Я наклонился в темноте, чтобы ее поцеловать, и тут меня словно обожгло