Да. И буду убивать. Но если выживу, постараюсь жить, никому не причиняя зла, чтобы заслужить прощение.
– Чье?
– Кто знает? Раз у нас тут теперь нет ни Бога, ни Его Сына, ни Духа Святого, кто прощает? Я не знаю.
– У вас больше нет Бога?
– Нет. Эх, друг. Конечно, нет. Если бы Он был, Он бы никогда не допустил то, что мне довелось видеть своими глазами. Пусть уж Бог будет у них.
– Они утверждают, что Он с ними.
– Ясное дело. Мне Его не хватает, потому что меня растили в вере. Но сейчас каждый должен отвечать за себя сам.
– Значит, ты сам и должен будешь простить себя за то, что убивал.
– Наверное, – сказал Ансельмо. – Раз ты так просто это сказал, значит, так оно и должно быть. Только, есть Бог или нет Его, все равно убивать грешно. По мне, забрать жизнь у другого – поганое дело. Я, конечно, не отступлюсь, когда понадобится, но я – не Пабло, я другой породы.