Эрик, куда ты дел Зигмунда?!
или
Лёгким движением руки
брюки превращаются… брюки превращаются…
брюки превращаются…
в элегантные шорты!
Трансакционный анализ – это было новое для меня понятие, и, здраво рассудив, я решила сперва ознакомиться с данным понятием, прежде чем браться за книгу. Из небезызвестной энциклопедии я почерпнула некоторую информацию, из которой легко убедилась, что трансакционный анализ основан на психоанализе, о чём, собственно, и будет сказано в самой книге. Кроме того, имя Фрейда в ней так же будет упоминаться несколько раз.
Совершенно явно в таких понятиях трансакционного анализа (ТА), как «Ребёнок», «Взрослый» и «Родитель» прослеживается параллель с фрейдовскими «Ид», «Я» и «Сверх-Я». Скажу больше, я сперва даже поставила между ними жирный знак равенства, настолько казалось очевидным их сходство. Но по мере чтения книги я всё больше и больше удивлялась, насколько эти понятия не то, чтобы разные сами по себе, а насколько различен подход к ним.
Если у Фрейда все три элемента являются понятиями скорее абстрактными, то у Берна они предстают перед нами как вполне осязаемые вещи, которыми мы можем попользоваться, достать или убрать их в нужный момент, переключаться между ними и вообще чуть ли не манипулировать ими как марионетками. Фрейдовсвкое Ид, грубо говоря, прячется где-то в глубине нас и исподтишка руководит нашей жизнью, в основном, строя каверзы и всячески усложняя нам жизнь. Это что-то бесконтрольное, существующее само по себе, хоть и одновременно неотъемлемое от нас. Далее Я, которое как будто нам подвластно, является нашим естественным восприятием окружающего мира, тоже, по Фрейду, существует словно само по себе, так, что мы никогда не скажем: «Моё Я говорит с тобой». Это бы звучало крайне нелепо, мы не думаем об этом. Сверх-Я ведёт себя так же, в сущности, как Ид. Оно так же сидит где-то в глубине нас и диктует нам свою мораль, обильно насыщая чувством вины, этакая совесть, которая что-то нашёптывает нашему сознанию, как некий голос из ниоткуда, и тоже руководит нашими земными делами и мироощущением. Так, во всяком случае, привычно представлять структуру личности, читая книги Фрейда. Но Берн быстро и уверенно переворачивает всё с ног на голову. Оказывается, человек не только может понять (как под влиянием психоанализа) и осознать диктатуру бессознательного и Сверх-Я, дабы впоследствии освободиться от их гнёта, но он может ясно видеть все три состояния своей личности в каждый момент времени, переходить из одного в другое и даже контактировать каждым своим таким состоянием с каким-то состоянием другого человека… Вот такая штука.
Воспользовавшись приёмом самого Берна, можно изобразить структуру личности по Фрейду как некий круг, разделённый тремя горизонтальными линиями. Один круг. Разделённый. Структура же личности по Берну представляет собой три целостных круга, из которых нижний – это «Ребёнок», средний – «Взрослый» и верхний – «Родитель». Таких вот три самостоятельных круга. В каждый момент времени, согласно Берну, человек находится в одном из этих трёх эго-состояний. Стоит заметить, психоанализ как будто предполагает нахождение человека в этих трёх состояниях одновременно, и никогда не отделяет их друг от друга, как бы то ни было и под властью каких бы переживаний не находился человек. Поэтому представление о структуре личности Берна было удивительно. И весьма любопытно. Думается, что, по сути, в данном случаем между теориями нет особой разницы, разница лишь в представлении этих теорий. Мы можем сказать, как Берн: «Этот человек находится в состоянии Ребёнка», и можем сказать равно, как Фрейд: «Этот человек находится во власти своих бессознательных позывов». Так что эти два понятия, наверное, имеют общий смысл, но представления их весьма и весьма различны. По мере прочтения книги разрыв между психоанализом и структурным анализом Берна казался всё больше и больше, до того непривычны были идеи последнего.
Итак, согласно теории Берна (который, кстати, как он сам замечает ещё в начале книги, впоследствии разошёлся с теориями Фрейда, отвергнув их), человек в каждый момент времени находится в одном из трёх эго-состояний. Например, он может вести себя адекватно, нормально воспринимать реальность, вдумчиво и разумно общаться с другими людьми, и тогда мы говорим, что он находится в состоянии «Взрослый». Или человек может поучать кого-то, высказывать такое своё мнение, которое столь строго и предвзято, что явно принадлежит не ему, а, например, его родителям, вести себя подобным образом и руководствоваться какими-то соображениями, навязанными ему воспитанием или примером своих родителей, и тогда мы говорим, что человек находится в состоянии «Родитель». Так же человек может чего-то бояться, или, напротив, вести себя вызывающе, протестовать по поводу и без, обижаться, требовать, руководствуясь какими-то внутренними позывами и инстинктами, и тогда он будет в состоянии «Ребенок». Попробую привести простой пример:
Жена говорит мужу: «Убери, пожалуйста, с пола свои носки». Муж отвечает: «Да, извини, сейчас уберу». Оба они – Взрослые. Но если муж отвечает: «Ты вечно пилишь меня! Всё тебя не устраивает!», то это уже говорит в нём состояние «Ребёнок», идущий на конфликт с какой-либо целью, например, чтобы его пожалели, или чтобы выказать свою самостоятельность, или чтобы просто найти повод для ссоры, или что угодно ещё… В свою очередь жена может ответить на эту вспышку гнева: «Я просто хочу, чтобы в доме было чисто, не обижайся». Это говорит её «Взрослый». Или она может продолжить ссору, или сама расплакаться, пытаясь вызвать сочувствие, и тогда в ней будет говорить её «Ребёнок». Или же она может сорваться: «Эта грязь в доме меня раздражает. Всё должно быть идеально чисто!», если, например, всё детство мать ругала её за разбросанные по комнате вещи. Тогда в ней будет говорить «Родитель» - некая установка, унаследованная от её собственных реальных родителей.
Так, человек является нам теперь не каким-то коктейлем из различных состояний со смутными границами, а вполне себе конкретной структурой! Иными словами, он словно надевает на себя то маску Взрослого, то маску Ребёнка, то маску Родителя, и даже может, при соответствующей подготовке, осознавать наличие этих масок, понимать и разделять их, видеть их в других людях и даже самостоятельно менять свои маски! Человек осознаёт: «Сейчас я веду себя так, как обычно вёл себя мой отец», или: «Сейчас я веду себя так, как ведёт себя маленький мальчик, которым я был, когда меня обидела мать». И старается исправить положение, перейдя в состояние «Взрослого». Вот так.
Вообще общение между людьми, по Берну, заключается в обмене трансакциями. Трансакции состоят из стимула и реакции: стимул: «Как дела?», реакция: «Спасибо, хорошо». В идеале трансакции должны быть прямыми (от Взрослого к Взрослому и обратно), а нездоровые трансакции – это пересекающиеся (Например, стимул идет от Взрослого к Взрослому, а реакция от Родителя к Ребёнку, что, кстати, легко заметить в общении с матерями, когда говоришь что-то вполне конкретное, а в ответ получаешь: «Ну что за глупость, вечно ты ничего сам решить не можешь»).
Так вот, для меня всё это было удивительно. И хоть весьма и весьма интересно, однако всё больше и больше сомнений возникало у меня относительно теории Берна. Казалось бы, не смотря ни на что, такая теория не сильно отличается от психоанализа, разве что гораздо проще выявляет в человеке и помогает ему самому осознать действие своих эго-состояний. Однако, такое необычное представление этих состояний казалось каким-то надуманным. Сразу после прочтения книги мне хотелось громко её захлопнуть и сказать: «Не верю!», однако спустя какое-то время я поостыла и не нашла особых расхождений с теорией Фрейда (за исключением, разве что расхождения в понятиях «Ид» и «Ребёнок», о котором, впрочем, прямым текстом и говорится в книге). В общем, впечатление такое: Фрейд абстрактен, Берн практичен. Я до сих пор не придумала, как относиться к Берну, однако почему-то всегда хочется спросить слёзно: «Эрик, куда ты дел Зигмунда??»
