Это был уже шестой роман Ремарка в моем читательском багаже, и первый, которому я поставил не традиционную "пятерку", а на балл меньше. Причина не столько в Ремарке, сколько во мне самом, в моём восприятии, просто мне показалось, что автор в какой-то степени повторяется, теперь уже на новом витке той же самой спирали.
Два самых харизматичных писателя середины ХХ века - Ремарк и Хемингуэй - стали самыми пронзительными исследователями темы жизни и смерти, и сопровождающей их любви. Хэм был брутальнее, Ремарк - изысканнее, я даже не могу сказать, чье видение мне ближе, наверное, моё собственное восприятие плавает где-то посередине, временами подплывая к американскому берегу, временами к немецкому. И все же, чаще это немецкий берег - берег Ремарка.
Но "Жизнь взаймы" мне, как я уже сказал выше, показалась вариацией уже когда-то сказанного автором, здесь есть отзвуки "Трех товарищей" и "Триумфальной арки", и "Время жить и время умирать" тоже в какой то степени. Но, может это и правильно, автор остается верен себе и продолжает все глубже исследовать волнующую его тему.
Не буду рассуждать о перипетиях сюжета, о них много сказано в отзывах других рецензентов, скажу о том, что, как мне показалось, главное в этом романе. Ремарк исследует отношение к жизни, я увидел четырех носителей разного отношения.
Восьмидесятилетний дядюшка Лилиан - Гастон - носитель самого пресного и часто встречающегося стиля жизни, а следовательно и отношения к ней. Он никогда не наслаждался жизнью, она всегда представала для него в каком-то варианте завтрашнего дня - завтра я устроюсь на новую работу, завтра вырастут дети, завтра я накоплю нужную мне сумму, и начну жить. А не получается, потому что главное - не то, на что он настраивается, а само отношение к жизни, как к чему-то, что никогда не кончится, что имеет завтрашний и послезавтрашний день. Недаром он самый старый из выделенной мной четверки, и именно у него впереди больше дней, чем у остальных. Это тусклые и неяркие дни, дни без ощущения того, что живешь, дни существования ради дальнейшего существования, и когда придет смерть, а она придет в любом случае, Гастон осознает, если успеет, что он так и не начал жить.
Второй - наш соотечественник Борис Волков, это человек знающий что такое жизнь, умеющий получать удовольствие, но и умеющий пережидать трудные времена, отказываясь от яркой и сочной стороны жизни ради спасения и выживания. Он в большей степени стратег, он пытается привить свое отношение и Лилиан, но его прагматизм и душевная черствость, может быть, последняя - в первую очередь, заставляют её искать более созвучного её отношению партнера, и она находит его в случайно заехавшем в санаторий гонщике Клерфэ.
У Клерфэ свое отношение к жизни, это - жизнь сегодняшним днем, получая всё здесь и сейчас - эмоции и ощущения, но в режиме той же обманчивой "бесконечности", в которой существует дядюшка Гастон. Клерфэ здоров, силен, уверен в себе, нуждается в мощном притоке адреналина, постоянно удовлетворяя эту свою потребность. Он, в отличие от Бориса, готов рисковать, потому что уверен, что удача на его стороне, и он везунчик. Показательна в этом отношении сцена в казино, и показательно, что нечто подобное за несколько лет до того происходило в этом же казино с Борисом, который тоже мог похвалиться невероятным везением. Это говорит о том, что Борис когда-то тоже жил сегодняшним днем, когда жизнь казалась ему бесконечной, но когда он серьезно заболел, отношение изменилось.
Наконец, главная героиня - Лилиан. Она носительница самого яркого отношения к жизни - ощущение каждого дня как последнего; если ты что-то упустишь сегодня, ты упустишь это навсегда, поэтому нужно всё успеть и всё попробовать, потому что завтра просто может не наступить. Производить впечатление, фальшивить, манерничать - на это у неё нет ни времени, ни желания. Близкая и неизбежная смерть позволяет ей отбросить мишуру повседневности и оставаться естественной, жадно впитывая эмоции, ощущения и события. Выбирая между Волковым и Клерфэ, она выбрала последнего, потому что он мог помочь ей насытиться бытием, приобщить к настоящей жизни, провести через тоннель, который "сдирал" с Лилиан прошлое.
Неожиданная, на первый взгляд, смерть Клерфэ не выглядит таковой в контексте романа, есть ощущение, что нечто подобное должно было случиться неизбежно. Смерть не подчиняется отношению человека к ней, будучи проявлением неисповедимости путей Господних, она приходит и к тем, кто готовится к ней, и к тем, кто её не ждёт. В этом отношении смерть и любовь на равных, как пелось в старой песне: "любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждешь", также и смерть, какой-либо справедливостью здесь даже не пахнет.
Смерть Клерфэ должна была бы только усилить стремление Лилиан наслаждаться новыми проявлениями жизни, но она успела по-настоящему полюбить брутального гонщика, До какого-то момента она сама не понимала, что любит, но теперь к ней пришло осознание, что жизнь имеет настоящую ценность только, если в ней присутствует любовь. Потеряв любимого человека, она возвращается в санаторий, чтобы тихо угаснуть, зато зная теперь, что такое жизнь и любовь.