Я прижался к ней, пряча свое возбуждение, и принялся неуклюже вертеть ее в танце, но эта теплая жирная плоть была как ледяная вода для моего бедного петушка, который съежился в ярости и возмущении, словно изгнанный дьявол, потрясающий кулаком в обещании вернуться.