Глава 1

Мужчина, лежащий в ее постели, обладал телом, созданным для наслаждений и греховных желаний. Мелани Сойер давным-давно не утоляла греховных желаний – как с красавцем, так и с менее совершенным мужчиной. Поэтому она с удовольствием разглядывала спину незнакомца, отливающую золотом в лучах рассветного солнца.

Губы Мелани подрагивали, у нее чесались пальцы от желания прикоснуться к его телу, волосам, изящной мочке уха, резко очерченной лопатке. Однако она просто на него смотрела – зачарованно, не двигаясь, боясь разбудить и тем самым разрушить чары.

Вот он что-то пробормотал спросонья и потерся щекой, поросшей щетиной, о подушку. От близости его обнаженного тела у нее перехватило дыхание. Он лежал отвернувшись от нее, поэтому Мелани не видела его лица. Она рассматривала густые темные взъерошенные волосы…

Жаль, что он спит.

Жаль, что она не лежит с ним в постели…

Друзья Адама иногда ночевали в ее комнате, но этот мужчина появился здесь впервые.

Сняв с шеи шарф, она положила его на чемодан, стоящий рядом. Затем Мелани судорожно расстегнула верхнюю пуговицу кофточки, которая внезапно стала тесна в груди.

Вот уже пять лет она не была близка с мужчиной…

Работая медсестрой, Мелани повидала немало обнаженных тел, но этот красавец, прижимающийся щекой к ее подушке, олицетворял собой само искушение.

Кто же этот парень?

Проворчав что-то во сне, он перевернулся на спину, и у Мелани похолодело в груди.

Люк Делани!

Но ведь Люк работает геологом где-то в Центральной Австралии, а не здесь, в Сиднее.

Когда он проснулся и их взгляды встретились, она увидела то же изумление в знакомых глазах цвета мокко. Ей вдруг стало трудно дышать. Люк тут же сел на кровати, словно тоже не верил тому, что видит.

И в этот момент до Мелани дошло – он изменился за прошедшие пять лет. Его тело стало мускулистее, волосы – короче, а морщинки в уголках глаз – глубже. А вот губы, эти великолепные губы остались прежними…

Выругавшись себе под нос, Люк произнес:

– Мелани? Черт! – Он попытался встать с кровати. – Я должен был лечь на диване, но Адам сказал…

– Стоп! – Она подняла руку, с недовольством услышав отчаяние в своем голосе.

Люк собирается вылезти из постели, но, возможно, он полностью обнажен? Когда-то она сама бы откинула простыни и с вожделением уставилась бы на его возбужденную плоть…

Он схватился за край простыни рукой бронзового цвета и наконец произнес:

– Все в порядке, Мел.

Люк наконец встал, и она увидела на нем черные облегающие трусы.

Мелани отвернулась, ее лицо пылало, а в мозгу кружились нечестивые мысли. По крайней мере, он вылез из ее постели…

– Когда будешь готов…

Повернувшись, она направилась обратно в гостиную, взяла кофейник и отнесла его на кухню. Разговор с Люком неизбежен, и ей просто необходимо выпить кофе.

Где же Адам, на котором она могла бы сорвать злость? Его автомобиль припаркован в подземном гараже рядом с ее машиной, а дверь его спальни закрыта. Мелани вздохнула, готовя кофе и смакуя его бодрящий аромат.

Ей следовало остаться в Канберре, тогда она сумела бы предотвратить теперь уже неизбежное воссоединение с Люком.

Воспоминания и тайна, которые, как казалось, канули в прошлое, снова ожили…

Люк смотрел на пустой дверной проем, в котором только что стояла Мелани.

Его Мелани…

Ее образ по-прежнему маячил у него перед глазами. На ней была облегающая желтая кофточка, фиолетовая юбка выше колен, бежевые сапоги-ботфорты с кружевами. Яркий, неповторимый наряд в стиле Мел.

Она была самой привлекательной женщиной, которую он когда-либо встречал.

И совсем недавно он лежал в ее постели…

Люк сжал кулаки, едва сдерживаясь от охватившего его возбуждения. Одного взгляда на Мел было достаточно, чтобы его тело затрепетало от желания.

Итак, она живет в одной квартире с Адамом Трентом…

Люк вздохнул. Адам говорил ему – он снимает квартиру на пару с медсестрой, но Люку и в голову не пришло, что этой медсестрой окажется Мелани.

Он безуспешно пытался представить Мелани, которую помнил, в накрахмаленной белой униформе и туфлях на каучуковой подошве.

Кстати, он ничего не знает о ее личной жизни. Люк подхватил джинсы с пола и оглядел комнату. На туалетном столике стояла лишь небольшая фотография, на которой была Мел и ее сестра, Карисса.

Он секунду рассматривал чувственные губы Мелиссы и темные волосы, которые слишком часто лишали его душевного спокойствия. Итак, мужчины у нее нет. По крайней мере, о нем в комнате нет ни одного конкретного напоминания.

Черт! Люк тряхнул головой, желая прояснить мысли. Ее личная жизнь его не касается с тех пор, как они расстались.

Надев свитер, он быстро прошел в ванную комнату и ополоснул лицо холодной водой. Посмотревшись в зеркало, Люк усмехнулся. Он уже не тот парень, каким его знала Мел.

«Вас больше ничего не связывает…»

Однако Люк замер на месте и затаил дыхание, когда вошел в гостиную и увидел Мелани, держащую в руках дымящийся кофейник. Их взгляды встретились, и на ее щеках появился нежный румянец.

Ах, эти глаза! Они так часто ему снились…

Но Люку не удалось в полной мере насладиться красотой ее глаз, потому что Мелани отвела взгляд в сторону и, подойдя к журнальному столику, поставила на него кофейник и кружки. Ее фигура была по-прежнему стройной, но стала намного женственнее…

У Люка екнуло сердце и пересохло в горле, он с трудом сглотнул.

– Кофе? – Она опустила глаза, наполняя его кружку.

– Спасибо.

– Ты по-прежнему пьешь кофе с сахаром?

– Да.

Когда он пересек комнату и подошел к ней, она наклонилась, чтобы налить себе кофе. Кофточка обтянула грудь соблазнительной формы, как только она выпрямилась. От нахлынувшего вожделения у Люка перехватило дыхание.

– Итак. – Она сжала кружку так, что побелели костяшки пальцев, и уселась на выцветший коричневый диван, как можно дальше от Люка. – Что ты здесь делаешь?

– Я встретился с Адамом. – Обхватив кружку с кофе тонкими пальцами, он продолжал стоять. – Адам мой давний школьный приятель. Мы с ним выпили, и он предложил мне переночевать, сказав, что его соседка не вернется до вечера следующего дня.

– О!

Что он услышал в ее голосе: разочарование или облегчение?

Люк приказал себе не обращать на это внимания. Они просто выпьют кофе, немного поговорят, и он уберется восвояси.

– Извини, что причинил тебе неудобства.

Мелани повела плечом.

– Я не знала, что ты вернулся в Сидней, – пробормотала она и хмуро посмотрела в свою кружку.

– Но ведь мы с тобой не общались. – Оба замолчали, погрузившись в воспоминания. Отмахнувшись от мыслей о прошлом, он наклонился вперед, чтобы со стуком положить ложку на поднос. – Ты рано вернулась. Была на конференции, да?

Она кивнула:

– Моя соседка по комнате жутко храпела. Я не выдержала и, собрав вещи, уехала в три часа ночи.

– Судьба любит преподносить сюрпризы.

Ее губ коснулась едва заметная улыбка.

– Ты говоришь как Карисса.

– Как она?

– Удачно вышла замуж и скоро родит.

– Рад это слышать. – Немного помолчав, Люк спросил: – А ты?

Сверкнув глазами, она ответила:

– Я одна. И мне по-прежнему нравится одиночество.

Если так, то почему в ее голосе слышна бескомпромиссная враждебность? Такое впечатление, что она пытается убедить саму себя. Он кивнул и стал ждать, когда она спросит о его личной жизни. Однако она ни о чем его не спросила, и Люк почувствовал разочарование.

– Родители рады твоему возвращению? – спросила Мелани.

В ее тоне слышались нотки горечи. Странно, ведь она лишь однажды виделась с его отцом, а потом, когда они начали встречаться, его родители уехали за границу.

– Они еще не знают о моем приезде. Папа неважно себя чувствует, поэтому родители уехали в Странброук-Айленд на пару недель, чтобы понежиться на солнце.

Пока я один в большом старом доме.

Он буквально прочел в ее глазах: «Ты живешь в доме, который моя мать убирала дважды в неделю». Люк вдруг вспомнил, как впервые встретился с Мелани на похоронах ее папы и мамы. Он выразил соболезнование обеим сестрам от имени своих родителей – именно они и отправили Люка на похороны. Из сестер его особенно заинтересовала Мелани…

Через два месяца после похорон и за несколько дней до отъезда родителей в Европу Люк обманным путем упросил фирму, в которой работала Мелани, отправить ее в его дом в качестве официантки.

Там-то между ними и закрутился роман, который продлился только три месяца…

– Почему ты переквалифицировалась в медсестры? – Он положил еще одну ложку сахара в кофе, который внезапно показался ему кислым. – Я и представить тебя не мог в такой профессии. Ты же боишься одного вида крови!

«Кстати, рвоты она тоже боится». У Люка скрутило живот при одном воспоминании об аттракционе в луна-парке, покататься на котором его уговорила Мелани. Теперь ему казалось – те золотые дни, полные веселья, смеха и любви под лучами летнего солнца, были в какой-то другой жизни…

Мелани резко отвела взгляд в сторону, словно ей было тяжело смотреть на Люка. Встав, она подошла к окну:

– Так было нужно… Возникла необходимость.

Если бы он не знал Мелани лучше, то сказал бы – она выглядит чересчур хрупкой и ранимой.

– Что случилось?

– Много чего случилось. – Основанием ладони она помассировала грудь в области сердца. – Пришло время посерьезнеть.

– Посерьезнеть?

Кем-кем, а серьезной Мелани он никогда бы не назвал.

Она вздрогнула, услышав его язвительный тон, затем повернулась к нему и… пожалела, что так сделала.

– Да, посерьезнеть, – парировала она, и ее спина напряглась.

Однако у нее нет права его обвинять. Она была другим человеком, когда они познакомились. Их отношения были страстными, но временными. Кратковременная интрижка. Какие еще отношения могут сложиться между официанткой и сыном богача?

– Забудь прошлое, Люк.

– Так ты счастлива? Жизнь удалась?

– «Удалась» – не то слово, – серьезно ответила Мелани.

Оба повернулись на звук открывающейся двери и увидели заспанного Адама.

– Я услышал голоса, – пробормотал он. По крайней мере, у него хватило такта не уточнять, как они встретились и о чем разговаривали. – Я вижу, вы оба… познакомились…

– Доброе утро, Адам. – Мелани уставилась на соседа.

Тот говорил ей о каком-то Люке, но она не представляла, что он имел в виду Люка Делани.

– Уже ухожу. – Люк поставил на стол кружку с недопитым кофе и кивнул Адаму: – Был рад с тобой встретиться.

– Оставайся на завтрак, – предложил Адам. – Мел печет лучшие по эту сторону Тихого океана блинчики с кленовым сиропом.

Опустив голову, Мелани принялась убирать посуду с журнального столика.

– Не сомневаюсь, – произнес Люк и зазвенел ключами, которые достал из кармана. – Но я должен уходить.

– Я думаю, это твое, – сказала она, взяла DVD-диски и протянула их Люку. – Полагаю, ты без них заскучаешь.

Он взял у нее диски, при этом их пальцы соприкоснулись… Люк едва заметно улыбнулся. По телу Мелани разлилось знакомое и приятное тепло.

– Ты даже не знаешь, что на этих дисках, – пробормотал он, потом наклонился к ее уху и, лаская ее щеку горячим дыханием, произнес: – У нас был отличный секс, правда?

Мелани непроизвольно ахнула и почувствовала возбуждение.

Его взгляд на секунду задержался на ее губах, а ей показалось – он к ним прикоснулся… Затем он выпрямился и небрежно помахал Адаму на прощание:

– До скорого!

Потирая руки и стараясь справиться с эмоциями, Мелани смотрела вслед уходящему Люку.

В конце концов, ее привлек свист Адама.

– Здесь гроза прошла, что ли? Я буквально видел молнии. Извини – я предложил ему твою постель. Не думал, что ты вернешься так рано. – Адам прищурился, и она с трудом заставила себя выдержать его взгляд. – Я и не предполагал… Ты так встревожилась, если так можно сказать. Ты в порядке?

Мелани налила себе еще кофе:

– Я в порядке. И в любом случае – уже слишком поздно, ущерб нанесен.

– Какой ущерб?

Она закатила глаза к потолку:

– Простыни, Адам.

– Простыни? – Он пригладил рукой взъерошенные волосы. – Честно говоря, я собирался привести постель в порядок, чтобы ты не заметила.

– Считаешь, я не заметила бы, что мужчина спал в моей постели?

– Честно говоря, да. – Уголок его рта приподнялся в усмешке. – Люк здоров, Мел.

Адам растянулся на диване и взял ложкой кусочек китайского торта, купленного вчера.

– Он разбогател, работая за рубежом. – Адам указал на нее ложкой. – Большинство женщин считает это плюсом.

За рубежом? Мелани захотелось спросить, работал ли он в Квинсленде, но она не стала этого делать.

– Чем Люк занимается? – небрежно спросила она.