Наконец, настало время обеда, и мы всей группой ринулись в столовую. У входа я сразу начала просматривать угол нашей «элиты», и мне улыбнулась удача: все они были в сборе, вели оживлённую беседу и весело общались. И лишь тот, кого я искала взглядом весь день, сидел за столиком с серьёзным лицом. Он не принимал участия в общей болтовне и не смеялся над шутками других. Он просто находился в своей компании номинально.
Встречаюсь с ним взглядом и дёргаюсь, как от удара током. Безнадёжная и нескрываемая грусть на дне его зелёных глаз заставляет моё сердце сжаться от боли. Такого состояния его души я никак не ожидала лицезреть. Увиденное повергает меня в шок. Если я хотя бы для вида старалась улыбаться и принимать участие в беседе с одногруппниками, то он ничего такого не делал. Давид не скрылся за маской напускного благополучия. Он открыто показывал своё настроение и настрой. Это тот случай, когда я могла бы сказать, что внешность не обманчива. По всему виду читалась не только грусть, но, скорее, опустошённость.