Переводчик Нияз Абдуллин

Редактор Мария Брауде

Главный редактор Л. Богомаз

Руководитель проекта А. Маркелова

Корректор З. Скобелкина

Компьютерная верстка О. Макаренко

Дизайн обложки Д. Изотов

© 2022 by Emily Lloyd-Jones

Cover design by Jenny Kimura

© 2022 by Hachette Book Group, Inc. This edition published by arrangement with Little, Brown and Company, New York, New York, USA. All rights reserved.

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2023

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Великолепная, продуманная до мелочей история, пронизанная валлийским фольклором и мифологией.

KIRKUS

Романтические чувства, захватывающий сюжет и мрачная атмосфера.

PUBLISHERS WEEKLY

Отличная книга для любителей фэнтези всех возрастов.

SCHOOL LIBRARY JOURNAL

Бритни, которая читала мои первые рассказы, забиралась вместе со мной в старую медную шахту и не выкинула меня из окна третьего этажа, когда был такой шанс.

Пролог

ЧЕТВЕРО ДЕТЕЙ У ФЕРМЕРА были обычными, и, когда пятая дочь родилась с магическим даром, отец очень удивился.

Кроха смирно лежала на материнских руках и смотрела на этот мир ясными глазами. В первую же ночь фермер вышел с новорожденной на улицу погадать на судьбу. Дело это было ненадежным: знаки редко удавалось прочесть. Одни клали под таз улиток, а потом искали в блестящих дорожках слизи имя любимого дитятка. Другие рвали траву под священным деревом, третьи вешали на окно пучок пряжи и ждали, пока в него кто-нибудь попадется.

Вернее всего было бы пойти к ведьме, но на это у фермера не хватало денег.

Поговаривали, будто в городах магию извели. Тилвит-тег^[1] бежали, потому что на каждом углу там теперь железо, дороги замостили, да и просто людей развелось слишком много. Зато в глуши, среди полей, холмов и древних лесов, удивительные создания не перевелись. Родители с детьми отправлялись к ночи в чащу – посмотреть, что их ждет. Ходил слух, будто в соседней деревушке к одному новорожденному прилетела стая воронов и тот парень вырос лихим рубакой. Он сеял смерть на поле брани, и уже несколько князей зазывали его на службу… только вот кто-то подсыпал ему яда в эль.

Отец ждал, но птицы к дочери не летели, и не вспыхивал странными огнями закат. Фермер намеревался было вернуться в дом, но тут его окликнул знакомый голос. Пришла деревенская ткачиха и принесла в подарок девочке одеяло. При виде младенца женщина заворковала, однако не успел фермер пригласить ее в дом, как спустился туман и хлынул дождь. Привычное дело для здешних мест.

Отец хотел прикрыть ребенка рукой и вдруг заметил, что нужды в этом нет: струи дождя не касались ни девочки, ни его. Они словно бились о невидимую крышу, оставляя сухими их обоих. Ткачиха, стоявшая рядом, вся намокла, а взглянув на ребенка, ахнула.

– Забери ее в дом, – шепотом велела она фермеру. – Спрячь и никому ничего не говори.

– Что так? – удивился фермер.

– Если о том, какая она, прознает князь, – жестко сказала ткачиха, – он заберет ее себе.

– Для чего?

Ткачиха покачала головой:

– Не пускай ее купаться. Держи подальше от рек и ручьев.

Напуганный суровым предупреждением, фермер уступил. О той встрече он никому не поведал, а с дочерью стал обращаться, как будто ничего и не случилось.

Какое-то время все шло гладко.

Младшая дочь, на первый взгляд, ничем не отличалась от остальных детей: играла со своими сестрами и братьями, помогала загонять кур в курятник, кидала в подбиравшихся лис комьями грязи и болтала со всеми, кто приходил купить зерна. Держать взаперти здорового ребенка фермер себе позволить не мог: лишняя пара рук всегда нужна была.

Но время шло, и постепенно то, что так встревожило ткачиху, открылось.

Девочка оставалась сухой даже в грозу. Ей ничего не стоило отыскать в лесной чаще ручей и его исток. Она забавляла братьев и сестер, заставляя булькать и пузыриться лужи с грязью, а то и покрывая озерца льдом, по которому дети радостно катались. Она купалась в ручьях, меняя течение, а когда летний зной затягивался, поднимала из недр земли воду к пересохшим посевам. Отец просил не играть с магией, мол, это опасно, но дочь не слушала и наслаждалась своим даром.

Росла девочка своевольной: с нежностью вынимала яйца из-под теплых несушек, зато тут же вспыхивала, увидев зло. Однажды, когда при ней мальчишки постарше принялись измываться над бродячей собакой, схватила палку и попробовала разогнать их. Но хулиганы со смехом толкнули ее, да так, что она упала. Девочка хорошенько запомнила обидчиков, и целый месяц каждый из них, выходя из дома, увязал в раскисшей земле.

А когда ей было восемь, она спасла жизнь маленькому ребенку.

Почти месяц лили сильные дожди, и река вспенилась, поднялась. Мальчуган отбился от матери и, поскользнувшись, свалился в поток. Жадные воды подхватили и потащили его – так стремительно, что родители ничего не успели сделать.

Дочь фермера услышала их крики и босиком побежала к реке. Еще с берега почувствовала она мощь бурлящей воды. Не слушая отговоров, вошла в реку – пена у ее ног улеглась, течение вдруг затихло, замерло, – взяла малыша на руки и кое-как вынесла на сушу. Едва она ступила на берег, как река снова яростно заклокотала.

Родители мальчика без конца благодарили спасительницу, а свидетели зашептались, забормотали:

– Магия.

В этой девочке жила магия.

Слухи дошли до ближайшего города и до ушей тамошнего правителя. Князь Кантреф-Гвелода был молод и на трон воссел, когда занемог его батюшка. Он цену такой молве понимал: заклинатели – редкость, но не сказки. Его отец держал заклинателя металла, который запаивал печатные перстни на пальцах главных приближенных. Стоило же князю прознать о девочке – повелительнице воды, и он сразу отправил за ней главного шпиона.

Как-то днем фермер вернулся с поля: еще не отмывшись от присохшей земли, лицо потное – и во дворе заметил странного незнакомца. Одет он был ладно, как никто из деревенских, на указательном пальце левой руки поблескивал перстень-печатка, на поясе висели ножи. Тягаться с таким было все равно что приказывать буре остановиться.

В руки фермеру лег кошель золота – смягчить боль потери.

Девочка брыкалась и вырывалась, но шпион князя будто и внимания на это не обращал. Усадил ее на лошадь и умчался галопом. Девочка едва успела оглянуться напоследок, как они скрылись в лесу.

Княжеский посланец был осторожен, ему требовалось доставить девочку в замок – за крепостные стены, под охрану закованных в железо стражей. Он гнал коня, но от проторенных дорог держался подальше. Слухи о заклинательнице воды разошлись далеко за пределы Кантреф-Гвелода и достигли других правителей, которые нипочем не дали бы девочке попасть не в те руки. То есть ни в какие, кроме их собственных.

На второй день пути в дуб вонзилась стрела, и шпион, выругавшись, погнал коня резвее. Он мчался сквозь густой лес в надежде уйти от погони. Девочка зарылась лицом в конскую гриву и крепко зажмурилась.

Стрелу, что повалила скакуна, она не увидела, только кубарем полетела на землю и упала на мягкую подушку из мха. Зато шпион ударился головой о ствол дерева. Пока он лежал в беспамятстве, преследователь спешился. На нем была одежда цветов соседнего кантрефа^[2], на руках белели шрамы от клинков. Достав из-за пояса охотничий нож, он двинулся к девочке.

Попятившись, она споткнулась о древесный корень и упала. Сердце гремело у нее в груди молотом, она звала отца, мать, княжеского шпиона, хоть кого-нибудь…

Но никто не пришел.

И она поняла: никто и не придет.

Девочка вцепилась в мох, ощутила знакомую сырость напитанной дождем земли… и у нее мелькнула мысль.

Прежде она при помощи магии заботилась о растениях, забавляла братьев и сестер, выручала семью. Водная магия была добрым ручейком силы.

Однако сейчас, глядя на убийцу, девочка увидела его вены, похожие на реки; капельки слюны, которые он выплевывал с каждым выдохом; его глаза, слезившиеся от лихой погони.

Она вскинула перепачканную во мхе руку и воззвала к своей силе.

Оказалось труднее, чем приказывать родничку или луже. Железо в крови человека противилось магии. Но девочка стиснула зубы, призвала все капли воды, какие нашла в нем, – до последней – и направила их в легкие.

С губ мужчины сорвался жуткий хрип. Выронив бесполезный теперь нож, он стал хвататься за грудь и за горло, не в силах дышать.

Возможно, стоило отпустить его.

Но девочка разозлилась. Никто не защитил ее, все оставили. Отец продал шпиону, но и тот не уберег.

Оставалось только самой за себя постоять.

И ей это удалось.

Шпион отыскал ее подле трупа: она была немногим розовее мертвеца, но не плакала. И не противилась, когда соглядатай накрыл ее плащом и стал утешать. Она даже не слушала.

В тот день девочка уяснила, что вода может спасти жизнь – или забрать ее. Этот урок она уже никогда не забудет.