Но когда мы следуем какому-нибудь обычаю или придерживаемся правил морали, то внутренние свойства этого самого обычая, те чувства, которые он внушает нам, и служат объяснением нашего ему подчинения. Когда по поводу такого рода поступков говорят о подражании, то в сущности не объясняют решительно ничего; нам говорят только, что совершенный нами поступок не содержит ничего нового, т. е. что он является только воспроизведением, но нам не дают объяснений ни того, почему люди поступают именно так, а не иначе, ни того, почему мы повторяем их действия.