Марк распрямился. Нет, с лестницей он, пожалуй, не рискнёт. Ну мало ли, оступится, не видя толком, что под ногами. Лучше он просто разложит диван, стоящий прямо здесь, в холле, притащит сверху большие подушки и одеяла. А потом просто перенесёт эту странную абсолютно невероятную стерву-пьянчужку-плаксу на более удобную постель.
Похоже, судьба у него такая – её на себе таскать. Но в общем-то ему не трудно, и он… нисколько не против.
Рита не проснулась, когда он подхватил её на руки, по крайней мере, не до конца – сначала вздрогнула, потом доверчиво приникла. Губы шевельнулись, и Марк успел подумать, что сейчас услышит имя, и не своё, чужое, и даже успел стиснуть зубы, чтобы легче получилось пережить. Но Рита тихонько пробормотала:
– Шелест…
А потом ещё что-то, совсем неразборчивое. Похоже, не слово, а только его начало, первый звук. Очередное «отвали», «отстань» или «отпусти»? Ну и ладно.