Цитаты из книг автора «Эльвира Смелик»

Вот почему, когда говорят о людях хорошее, мы в первую очередь начинаем сомневаться – правда ли? А когда плохое, сразу верим и сами легко находим подтверждение.

Хочешь, чтобы тебе не поверили, скажи чистую правду.

Он проводил Катю взглядом, развернулся, сделал несколько шагов и замер. Нет! Что за фигня? Какое еще «побыть одному»? Глупости! Можно молчать, ничего не рассказывать. Но зачем при этом быть одному? Да не нужно это Кате! И не хочет она оставаться в гордом одиночестве, просто так сказала. Привыкла все переживать сама, ни на кого не надеясь, не обременяя остальных своими проблемами. А Кирилл – тут Широков не ошибся – полный лох. Болван самовлюбленный. Это от папы. Опять он ничего не понял. Кирилл крутанулся на месте и рванул туда, где скрылась Катя. Наверное, она не успела далеко уйти, и он ее сейчас быстро нагонит. Кирилл торопливо обогнул дом и сразу притормозил. Нагонять не пришлось. Катя никуда не ушла. Она сидела на скамейке под деревьями, неподвижная, словно заколдованная, но услышала приближающиеся шаги и повернула голову. Не отводя ни на секунду взгляда, Катя следила, как Кирилл подходит к скамейке. А он не стал разбирать, какие чувства читались в ее глазах. Какие бы ни были, хватит уже анализировать. Кирилл и без того точно знал, как ему следует поступить. Он подошел, уселся рядом, придвинулся вплотную – нога к ноге, плечо к плечу, – взял Катину ладонь в свою, осторожно сжал пальцы: – Побудешь одна как-нибудь в другой раз.

Я из тонкого шелка сошью себе крылья, Поднимусь над землей, над дорожною пылью, Улечу от беды, унесусь в одночасье. Я сошью себе крылья и найду свое счастье.

Будущее никогда не догоняет, оно спешит тебе навстречу. И часто с сюрпризами.

Кирилл торопливо обогнул дом и сразу притормозил. Нагонять не пришлось. Катя никуда не ушла. Она сидела на скамейке под деревьями, неподвижная, словно заколдованная, но услышала приближающиеся шаги и повернула голову. Не отводя ни на секунду взгляда, Катя следила, как Кирилл подходит к скамейке. А он не стал разбирать, какие чувства читались в ее глазах. Какие бы ни были, хватит уже анализировать. Кирилл и без того точно знал, как ему следует поступить. Он подошел, уселся рядом, придвинулся вплотную – нога к ноге, плечо к плечу, – взял Катину ладонь в свою, осторожно сжал пальцы: – Побудешь одна как-нибудь в другой раз.

Кирилл усмехнулся: – Еще есть вариант: пройти мимо, упиваясь торжеством и злорадно улыбаясь. – В другой раз так и сделаю. Серьезно она или нет? Как понять? Девушка, лезущая в драку с монтировкой. Испуганная овечка, вжимающаяся в стену. Снежная королева, способная заморозить дыханием. – В другой? – решился уточнить Кирилл. – Его что, так часто бьют? – Не знаю, – ответила Катя коротко и безразлично, отряхнула ладони, опять спрятала руки в карманы. – Я с ним давно не виделась. – Тогда почему… Кирилл осекся. Ведь дал себе слово ни о чем не выспрашивать. Если только Катя сама скажет… Она сказала, но совсем не то, что он ожидал: – Я пойду. Ладно? – И ошарашила продолжением: – Одна. Кирилл расстроился. Ну вырвалось случайно. Честно, не хотел он ничего выпытывать! Но Катя мгновенно отстранилась. Или нет? – Мне так надо. – Ага, – невольно кивнул Кирилл. Понятно теперь. Распространенная рядовая ситуация, когда непременно надо побыть одному, и все такое. – Ну пока тогда. – Пока! Он проводил Катю взглядом, развернулся, сделал несколько шагов и замер. Нет! Что за фигня? Какое еще «побыть одному»? Глупости! Можно молчать, ничего не рассказывать. Но зачем при этом быть одному? Да не нужно это Кате! И не хочет она оставаться в гордом одиночестве, просто так сказала. Привыкла все переживать сама, ни на кого не надеясь, не обременяя остальных своими проблемами. А Кирилл – тут Широков не ошибся – полный лох. Болван самовлюбленный. Это от папы. Опять он ничего не понял. Кирилл крутанулся на месте и рванул туда, где скрылась Катя. Наверное, она не успела далеко уйти, и он ее сейчас быстро нагонит.

– Марк, я… – голос тихий, отрывистый, неуверенный. – Мне просто стыдно стало. За вчерашнее. Потому и ушла, пока ты спал. Он мгновенно размяк от такого признания, и от того, что впервые услышал от неё своё имя. Не «Шелест», как обычно, а «Марк». И вся злость куда-то испарилась. Даже, не удержавшись, улыбнулся, но всё равно произнёс назидательно и строго, хотя и не слишком: – А ты прекращай пить. Тогда и стыдиться поводов не будет. – Я не алкоголичка, – возмутилась Рита. – Вот именно, – заключил он. – А «белку» моментально ловишь. Поэтому и прекращай. И… – избавиться от блаженной идиотской улыбки никак не получалось, даже рассмеяться хотелось, а ещё увидеть, – у тебя какие планы на ближайшие дни? – А что? – озадачилась Рита. – Поехали на дачу. Сейчас все в городе, и там никого. Шашлыки пожарим. Там лес прямо за забором, и вообще классно. Отвлечёшься. Едем? – Когда? – Сегодня, – решительно выдал Марк. А чего тянуть? – Только ближе к вечеру. Я сейчас в клуб смотаюсь, пока там спокойно, разберусь с делами, а когда освобожусь, тебе звякну. И заеду. Ну так что?

Рита, инстинктивно пытаясь поймать бокал, и сама не удержалась, опрокинулась на спину, а Шелест с каким-то звериным проворством подскочил с места и почти мгновенно оказался сверху, наклонился, ухватив за запястья, прижал её руки к дивану и, прочно зафиксировав, произнёс с довольной улыбкой: – Вот так лучше. И крепче. Наклонился ещё ниже, уставился прямо в глаза и смотрел, смотрел насмешливо и снисходительно. А ей… ей и сейчас почему-то не было страшно, ничуть. Инстинкт самосохранения отказал? Когда они остались наедине, он её действительно пугал, она верила, он способен на что угодно. А сейчас всё было не так, абсолютно не так, почти до противоположного, хотя Рита опять не могла отвести взгляда от серых с тёмным контрастным ободком по краю радужки глаз. Или всё-таки не совсем серых? Сейчас они казались теплее, никакой вымораживающей стужи, и даже по цвету были вроде бы другие – немного зеленоватые. И улыбались, и… Рита дёрнулась, проговорила сердито: – Отвали уже. Тяжело же. И Шелест без вопросов отвалил – перестал прижимать к дивану запястья, слез с неё, как ни в чём не бывало, уселся на своё прежнее место, поинтересовался с кислым выражением на физиономии: – И чего? Прям совсем не торкнуло? Не возбудилась? Эм-м, ну-у… Он недоумённо поморщился. – Обычно девушки в таком случае сразу обмирают, потом начинают глубоко дышать. Знаешь, грудь так красиво вздымается. – Он сделал паузу, абсолютно бесцеремонно уставился на Ритину грудь, будто бы надеясь всё-таки обнаружить нужные признаки, потом отвёл взгляд, мечтательно вздохнул и принялся живописать дальше: – Иногда даже зажмуриваются. Ну, надеются, что сейчас… – он облизнул губы и ещё раз уточнил: – А ты реально ничего не почувствовала? Странно. – Почувствовала, – выдохнула Рита. – Да-а? – Шелест глянул на неё с надеждой. – Что мне тебя пристукнуть хочется. – Опять он сбил её с толку, даже заставил на какой-то момент забыть, что у неё есть настоящая проблема, а лично он ей вообще сейчас по фигу. – Ты хоть представляешь, что Сева мог подумать, когда ты ему ответил и когда сказал, что мне сейчас не до него?

Рита сделала ещё пару глотков, обвела взглядом комнату, но, спрашивая, она имела в виду не только её: – Это действительно твоё? – Клуб? – уточнил Шелест, дёрнул бровями. – Ну, вообще-то я здесь только совладелец. Причём моя доля совсем небольшая. Чисто формально, по-родственному. Но в основном я здесь работаю. А на самом деле это клуб моей сестры и её мужа. – У тебя есть сестра? – недоверчиво отметила Рита. – Ага, – подтвердил он. – Старшая. А чего это тебя так удивляет? Ты думаешь, я не человек? Но ведь даже у богов родственники бывают. О, боже! Он вообще может нормально разговаривать? – А зачем ты тогда всем врёшь, что клуб твой? – Я вру? – возмутился Шелест. – Я вообще тут ни при чём. Это остальным приятно так думать. А я просто никого не разубеждаю. Зачем? – Он ехидно прищурился, поделился по-приятельски: – Знаешь, как у девушек глаза загораются, когда они об этом узнают? Не знает, не обращала внимание. Ей же не нужно клеить девушек. Но вполне вероятно. – У меня тоже загорелись? – Без понятия, – отмахнулся Шелест. – Я же не присутствовал, когда ты об этом узнала. – Ухмыльнулся. – Но сейчас, могу сказать, разочарования я не заметил. А с чего бы ей разочаровываться? Какая Рите разница, есть у него клуб или нет? Но то, что он больше работает в нём, чем владеет, да ещё и учится в магистратуре… Может, это даже сильнее впечатляет, чем просто большая удача родиться богатеньким мальчиком?