Александр вошел в кромешную темноту. Никакой сигнализации – как опрометчиво. Зрение у них было отменным, но, несмотря на это, они достали фонари и стали высвечивать серые стены, попутно ища выключатель.

На стенах действительно застыли сакры, которых, на взгляд, стало меньше – видимо, часть успела исчезнуть. Также он увидел знаки, но уже из человеческой, оккультной жизни, не имеющие к ним отношения. Общий вид всего наблюдаемого был небрежен и весьма хаотичен: буквы плясали и не укладывались в гармоничную строку, символы теряли форму и походили на что-то гротескное. Все накладывалось одно на другое, красно-черное, большое и маленькое…

Склад был размером в коробку, правда, в коробку совершенно пустую – внутри помещения разве что земля в качестве пола.

– Воочию картина выглядит печальнее, – Кас озадаченно смотрел на стену.

– Они хотели нам что-то сказать. – Дей подошел и встал рядом с Касом. – Вот только что?

– Откуда они узнали? – выдавил сквозь зубы Александр. – Вот что волнует меня больше всего!

– Идите сюда, – позвал Океан, все это время отиравшийся в углу. Он с любопытством смотрел на землю.

Они подошли и увидели…

Пепел. На земле лежал серый пепел.

Океан поводил по нему фонариком.

– Ну и как вам? Вы только гляньте.

Пепел лежал не гористой кучкой, он также не был рассыпан подобно соли. Это выглядело несколько сложнее, поскольку пепел очерчивал фигуру – форму тела конкретного человека.

– Здесь сожгли не мусор, – сказал Океан. – На этом месте сожгли человека.

Дей хорошенько ругнулся.

– Уж не хочешь ли ты сказать про жертвоприношение? – Кас даже сплюнул.

– Это ловушка. – Резкое заявление Ролана заставило Александра посмотреть на него.

Все то время, что вместе с остальными Александр разглядывал человеческий пепел, Ролан стоял от всех в стороне, внимательно изучая одну из стен. И, видно, лицезрение не прошло впустую.

– Они хотели нас сюда заманить. – Он указал на маленький знак в виде круга, с шестью лучами, исходящими из самого центра. – Пора убираться, – заключил беспрекословно.

Не успел Александр ответить, как помещение осветил слепящий свет. На пороге появились люди, которые в действительности людьми не являлись – это были догмары.

Их было не меньше дюжины – довольные лица, высокомерные взгляды – они предвкушали что-то нехорошее. И как подтверждение, группа расступилась, и из центра безликой кучки вышла фигура. Фигура того, кого ferus ждали и не ждали увидеть одновременно. Появился Лисандр.

– Какая неожиданная встреча! – Это было первое, что сказал Лисандр. – Кто бы подумал, что проказница судьба однажды снова сведет нас вместе.

Когда-то очень давно, более сотни лет назад, Лисандр был ближайшим соратником Деона, его помощником и правой рукой. Мужчины были во многом похожи: имели одинаковые цели и планы, в претворении которых придерживались схожих методов. Но что ценилось более всего в их жестоком иерархичном мире, казалось бы, доверяли друг другу. А такое являлось редкостью. Поэтому никто из числа догмар не смог бы тогда предположить, что по их чудесному дружному королевству в ближайшем будущем пробежится буря. А буря пробежалась.

Будучи главой полноценной расы, Деон по самоуверенности своей полагал, что не обязан лично, с глазу на глаз, контактировать со своими людьми – «обычными», рядовыми догмарами. Зачем ему с ними встречаться? Ведь для этих целей у него был Лисандр.

Такая позиция стала ошибочной.

Лисандр был личностью нетривиальной. Он был умен, красноречив и свеж, Лисандр умел обращаться с толпой. И по велению того же Деона, этот обаятельный, харизматичный тип стал куда больше времени проводить с догмарами – он уделял им все свое свободное время: давал распоряжения, прислушивался к просьбам, говорил очень правильные, нужные слова, которые оказывали на догмар влияние. И спустя непродолжительный отрезок времени, Деон с тревогой начал замечать, что уже не его мнение, а мнение Лисандра приобретало все больший вес в глазах подвластного ему народа. Авторитет Лисандра возрос.

Стремился ли к этому Лисандр? Пытался ли внести сумятицу в ряды Людей догмар и тем самым избавиться от конкурента? Да и видел ли Деона конкурентом?

Александр в этом сомневался. Лисандр не чужд был честолюбивых замыслов и, возможно, хотел бы стать главой, но именно из-за своих тщеславия и амбиций он не стал бы так поступать. Возвыситься над всем и всяким, подспудно угробив свой народ?

Глупцом Лисандр не был, а был он самим собой: сильной и яркой личностью, которой требовалась лишь возможность, чтобы проявить свой лидерский потенциал. И Деон ему такую возможность предоставил, даже с лихвой. А затем о том пожалел.

В слепоте Деон замечен не был, а потому не мог не обратить внимания, как изменилось отношение к Лисандру догмар: как уважительно к нему относились, как ловили каждое произносимое им слово. Со временем ему стало казаться, что еще чуть-чуть, что еще немного и догмары на месте своего главы захотят наблюдать не его, величественного Деона, а молодого, блестящего Лисандра. Что и предрешило участь последнего. В один из дней Лисандр исчез: мужчина пропал без единого объяснения.

Александр не знал, что сказали догмарам, объясняя исчезновение всеобщего любимца. Наверняка, свалили все на ferus, на которых сваливали каждую из собственных бед. Время от времени появлялись слухи: сперва говорили, что Лисандр мертв, затем говорили, что Лисандр жив, что он в плену, подвергается пыткам. Однако правды не знал никто, разве что Деон, изображавший скорбь.

С тех самых пор в догмарском королевстве жизнь потекла иначе, без одной из важных, ключевых фигур – жизнь кардинально изменилась. И текла она так целый век. Век, в течение которого, ferus считали, что Лисандр мертв.

Однако вот он, стоит перед ними и ехидно им улыбается. Высокий, со светлыми волосами, достигавшими середины стройной шеи, с пронзительным орлиным взглядом. На левой щеке появились рубцы – как помнил Александр, их раньше не было. Именно они предупредительным выстрелом напоминали, кто перед ними стоит.

А стоял перед ними лицедей. На первый взгляд он казался холеным, утонченным и даже рафинированным; такому восприятию не в малой степени содействовала одежда – пижонские бежевые брюки и классический черный пиджак поверх такой же темной рубашки. Укоренилась в нем и манерность, которая проявлялась в каждом размеренном движение. Однако стоило к нему приглядеться и понаблюдать какое-то время, как текучесть шага и плавность движений внезапно оборачивались броском змеи.

Карие глаза смотрели отстраненно и одновременно с тем заинтересованно.

– Ты жив, – констатировал Александр.

– Ты заметил, – проговорил догмар.

– Так вот он, анонимный абонент. – Ролан оказался к Лисандру ближе всех, их разделяла пара шагов.

– Ты всегда меня восхищал, Ролан. Твоя проницательность выше всяких похвал.

– Прекрати! – не стерпел Александр. – Неужели нужно было затевать все это, чтобы встретиться с нами? – Он кивнул на исписанные стены.

На него посмотрели, как на несмышленого ребенка, не понимающего элементарных вещей.

– Считаешь, следовало послать вам пригласительную открытку? Прости, ты забыл оставить адрес. И конечно же, стоило все это затевать: я рассчитываю больше с вами не встречаться, а попрощаться, как следует, хочется. Поэтому мы видимся здесь, а не в переулке загаженной улицы, и не в сердце многолюдной толпы – людей вы не любите, все ради вас. А склад – неплохое место: тихое, мирное, уединенное, где в случае чего удобно запрятать косточки, ты так не считаешь? – Лисандр приподнял уголки тонких губ и, странно глядя, припустил под наклоном голову.

Со стороны могло показаться, что Лисандр слегка не в себе. Он будто находился в состоянии опьянения, и стоило признать, что в этом «опьянении» заключалась немалая доля его обаяния – редкого, незаурядного обаяния, под которое с удовольствием, подобно фанатикам подпадали преданные ему догмары.

Однако Александр на такое не велся. Лисандр был странным – это факт, но Александр давно не верил тому, что пытался изобразить из себя Лисандр. О, нет, не верил ни на грамм! Его не волновало, каким таким образом догмар себя позиционировал – подобный маскарад он обходил стороной: Лисандр давно его практиковал – Александр давно догмара разоблачил.

Вот и сейчас Лисандр говорил, казалось, насмехался над ними, подшучивал, однако в холодных темных глубинах не отразилось и намека на веселье.

– И каков же твой план? – спросил Александр.

– Знаешь, мне всегда нравилось созвучие наших имен: Лисандр – Александр. Улавливаешь, да? Нет? – Вот они, игры Лисандра. Догмар приглашал его в свою реальность. – Я всегда задавался вопросом: с чего бы такая особенность? Я был уверен, что это неспроста.

– К чему же ты пришел? – был любезен Александр.

– К тому, что мы братья? – спросил догмар и посмотрел на него столь искренним взглядом, таким вопрошающим и полным надежды… Затем откинул голову и громко рассмеялся.

Грудной, раскатистый смех заполнил тесное пространство контейнера. Мужчине вторили невидимые догмары, внезапно потерявшиеся за стенами строения. Однако один Лисандр не остался. Рядом с ним, по обе стороны, стояли двое крепких, рослых фигур, не заметить которые было невозможно. В ярких цветных футболках они напоминали живые мандалы: желто-голубой, пурпурно-розовый орнамент распускался из области желудка – ни то в виде солнца, ни то в виде круга-лабиринта – заполняя обтягивающую площадь ткани. Тогда как на лбу, подобно точке «бинди» у индианок, плавился крошечный едва заметный знак, похожий на перевернутый полумесяц.

Это были те самые «другие» догмары, которых отправляли на встречу с ferus: они не просто чувствовали ferus, они могли глушить их энергетические вибрации и искажать их природную силу.

– Не волнуйся, Александр, это всего лишь совпадение – Лисандр резко притих. Замолкли и его приспешники.

Единственное, что волновало Александра в данный момент, это неизвестность планов догмар. Чего им ждать от этих ненормальных? И как с этим можно справиться?

– Звезды решили над нами подшутить.

– А я, было, так надеялся.

Лисандр улыбнулся.

– Теперь остается надеяться, что смерть ваша будет быстрой. Как жаль: мне нравилось проводить с вами время.

«Проводить с вами время»? Наверно, можно сказать и так, если вспомнить сколько раз ferus пересекались с Лисандром.

– Правда, жалко, что здесь не все. Хотя неважно: ощутив вашу мучительную гибель, остальные тут же примчатся в Радлес – взбудораженные, озлобленные, скорбящие, что не заметят, как их постигнет та же участь, что постигла вас.

Лисандр картинно вздохнул. Затем, заметив движение, посмотрел за спину Александра, на притихших и внимавших разговору ferus.

Кас, Дей, Океан – они стояли позади, у самой стены. Ролан находился поблизости: он успел отойти к парням, а Александр этого не заметил – был увлечен занимательной беседой.

Лисандр долго вглядывался в ferus, казалось, не понимая, как они здесь оказались. Но вдруг улыбнулся и проговорил:

– Даже не хочется с вами расставаться. Пропадает главное развлечение моей жизни. За кем же мне теперь охотиться?

– За своим эго, – ответил Кас. – Оно бежит впереди тебя.

– Кассиэль, не будь циничным…

– Как вы узнали о наших символах? – перебил догмара Кас.

Глаза Лисандра блеснули.

– А это мой следующий вам подарок. Но приберегу я его для второй партии «диких». Вы же погибнете озабоченными и не просвещенными данным вопросом. И почему вы такие предсказуемые? Я не сомневался, что стоит разыграть это чудное представление с выходом дешевых статей, вы моментально примчитесь в Радлес раскапывать всю подноготную.

– Ты научился пользоваться ноутбуком? – Океан обратил на себя внимание. – Я думал, содержали тебя в заточении, и время пробегало мимо тебя. Получается, я ошибался?

Лисандр улыбнулся, но если раньше улыбка его была открытой, то сейчас – более чем сдержанной.

– Средства массовой информации творят чудеса, вы не находите?

Александр находил, что ответ был уклончивым.

– И ты действительно пошел бы на то, что разоблачил нас? А вместе с нами и собственную расу? Только чтобы выйти на нас? Ты серьезно? – Александра не переставал интересовать ответ на данный вопрос.

– А с чего вы вдруг решили, что мои поступки отразятся на догмарах? Мы просто люди, разве не видишь? У нас нет когтей, нет клыков. Мы не перевоплощаемся в мерзких тварей.

Александра сказанное задело, кольнуло где-то под лопаткой. Александр знал, кем являлся, спокойно относился ко всяким определениям, даруемым догмарами расе ferus, и «мерзкие твари» – было не худшим из них. Вот и теперь он понимал, что ничего нового от Лисандра не услышал, догмар лишь стремился их оскорбить, – подумаешь, такое не впервой. Но почему-то сейчас, в данную минуту, Александра сказанное разозлило.

– Ты действительно в это веришь? – Александр заставил себя успокоиться. – Или ты настолько наивен, что не видишь возможных последствий?

Лисандр мягко рассмеялся.

– Думай, как хочешь, Александр. Я – стою перед вами, тогда как Деон разлагается в земле, куда и вы в скором времени отправитесь. Полагаю, подобная расстановка сил оправдывает все мои «наивные» действия.

– Так это правда, – сказал Александр. – Правда, что сам его величество Деон предал своего ближайшего соратника и отправил гнить… Куда?

Лисандр в лице не изменился, однако изменились его глаза. Медленно, с ленцой и тягучестью, их словно нефтью заволокло пеленой, черной, блестяще-маслянистой.

Вот теперь перед ними стоял Лисандр – нормальный, «настоящий» Лисандр.

– Я ведь хотел тебя поблагодарить, – обратился он к Александру. – Спасибо за твой подарок, ты сделал мне большое одолжение, уничтожив «его величество Деона».

Сложно было поверить, но, кажется, Александр начинал жалеть, что раньше времени прикончил догмара, поскольку Лисандр со своей изворотливостью представлялся куда более опасным противником.

– Пожалуйста. Теперь ты вроде как мой должник.

– Я предоставляю тебе последнее слово, чем и отплачиваю свой долг. Думаешь, почему я развожу полемику?

Вероятно, потому что ему «нравилось проводить с ними время».

– Значит, смерть Деона помогла тебе освободиться. И каким же образом? – спросил Александр. Такая информация была не лишней.

– Это не должно вас волновать. У вас есть куда более весомые причины быть заинтересованными.

– И ты, конечно же, просветишь нас какие?

– Разумеется. Я так понимаю, вы заметили на стенах свои любимые знаки? Сакры, кажется, да? А Ролан, будучи внимательным, – Лисандр демонстративно взглянул на Ролана, – уже обнаружил ту самую сакру, что должна тревожить вас больше всего.

– Nassa, – озвучил Ролан.

– Nassa, – повторил Лисандр. – Или «Аркан». Ну и названия вы им даете. В общем, люди мои не скучали и даже провели жертвоприношение, чтобы требуемый ритуал сработал.

– В нашем случае не требуются столь радикальные меры, – сквозь зубы выговорил Александр. Напоминание о том, на что посягнули догмары – на их священные, родовые сакры, вызвало сложно контролируемый гнев.

– Это в вашем случае. А в нашем очень даже требуются. Поскольку мы собираемся использовать ваше оружие против вас же, а значит, жертва нам нужна.

Александр сжал кулаки: как он узнал, как же он узнал?

Пора было что-то делать – нападать, защищаться, убивать. Но не продолжать эту светскую беседу на тему того, как их расчленят.

– Почему бы нам не приступить к кульминационной части? – поинтересовался Лисандр. – Мне кажется, с приветствием я затянул.

И не дожидаясь ответа Александра, догмар достал из кармана нож и разрезал правую ладонь.

Ferus пришли в движение. Александр тут же кинулся на Лисандра, но был отброшен невидимой силой: кровь успела коснуться земли, и ударная волна откинула его назад.

Заклинание сакры «Аркан». Это было заклинание сакры «Аркан», которое отвечая своему названию, предназначалось для того, чтобы замыкать, затягивать пространства обычно с кем-то или чем-то внутри. И теперь этими «кем-то» оказались ferus – прародители сакр, тем самым получив подтверждение того, что при неправильном, извращенном использовании сакры способны вредить своим же.

– Ты – сучий ублюдок, – прохрипел Александр, рефлекторно перевоплощаясь в истинного belua ferus.

Сдерживаемая сущность рвалась наружу, желая высвободиться от сковывающих пут. И она освобождалась, освобождалась бурно: ferus рычали, метались как в клетке, кидались на невидимую воздушную стену, однако раз за разом отбрасывались назад.

– Как только выберемся – сожжем на костре, а позже заставим захлебнуться нашим ядом. – Дей на глазах менялся в размерах, раздавался в алеющих, венозных плечах. Черты лица становились уже, жесткая кожа все больше натягивалась. Он становился выше, а вместе с тем под кожей зарождалась дымчатая субстанция, темная, будто эфемерная, что живой струей пробегая по телу, заполняла каждый измененный участок.

– В том-то и дело, что не выберетесь, – голос Лисандра глох. – Парни! – обратился к догмарам, – запомните выдающихся ferus именно такими: чудовищными, неразумными и… беспомощными. Какой бесславный конец…

Больше он ничего не слышал. Кровь ударила в мозг, глаза накрыло пеленой – красной, глухой и тяжелой…

Александр взглянул на свои ладони: сетка тонких энергетических нитей просвечивала сквозь грубую потемневшую кожу; нити исчезали и появлялись вновь, они мелькали призрачным обманчивым слоем, чтобы под звуки колотящего сердца расползаться выше по дрожащим рукам.

И как-то резко пришло понимание, каким задумал их конец Лисандр.

Специфика их противостояния состояла в том, что в глазах вселенной, по законам мироздания, догмары и ferus были равны. Ferus могли уничтожить догмар – природа наделила их нужной особенностью, но вместе с тем Александр забывал, что при желании и должном умение догмары могли уничтожить ferus. Это было сложно, практически невозможно, однако осуществимо. Для этого следовало прочесть над ferus scriptio – заклинание, лишающее души. Но слов из scriptio не знал никто, ferus даже в мыслях его не произносили, словно эти мысли, для них запретные, могли просочиться в бренный мир.

Однако Лисандр заклинание узнал, и собирался его использовать. Как только обратит их оболочки в пыль.

Откуда он узнал заклинание?

То была последняя мысль Александра.

На место с лязгом вернулась дверь: «щелк», – сказало железо. А затем прогремел оглушающий взрыв.