Часть

I

Глава 1

– Я сказал то, что хотел сказать. Она убийца.

– Простите, доктор, но в своём ли вы уме? – будучи обескураженным подобным заявлением, не сдержался от едкой реплики Джонатан Райли – владелец процветающей сети мануфактур по производству шерстяного сукна. Затем он пристально и с укором посмотрел в глаза своему собеседнику, но, увидев, что уверенность так и не исчезла с его лица, резко повернулся к окну, чтобы хоть немного остыть. Заявление оскорбило его до глубины души, поэтому Джонатан боялся, что вот-вот сорвётся на крик. Слишком много неприятностей произошло с ним за последнее время, чтобы оставаться хладнокровным и воспитанным джентльменом.

Однако, как назло, вид из окна открывался на сад, и в этот момент Лиза, его маленькая дочь Лиза, как раз вышагивала по садовой тропинке. Белокурая девочка смешно придерживала одной рукой украшенное рюшами платьице, не иначе снова воображала себя принцессой, а кончиками пальцев второй руки ласкала лепестки гордых пионов. С высоты второго этажа Джонатану было хорошо видно хрупкую детскую фигурку. Была видна ему и её няня Нэнси. Женщина, одетая в скромное серое платье и белоснежный чепчик, периодически покашливала в кружевной платок, но она и жаловалась на днях на лёгкое недомогание. Не иначе простуда грозила перейти в нечто большее, однако это было единственным неприятным моментом. В остальном вид из окна был тривиален до безобразия, и это послужило причиной отчего Джонатан разозлился больше некуда. Он не стерпел.

– В моём доме нет никаких убийц. Разве что вы, – с этими гневными словами мужчина вернулся к прежней высокомерной манере речи. И несмотря на то, что он старался соблюсти этикет, у него не получалось вести себя подобающе. Его голос сквозил обвинением. – Вас, как лучшего ветеринара страны, позвали сюда лечить собаку. Моя дочь обожает этого щенка, а вместо его спасения вы произносите недопустимые вещи!

– Очень жаль огорчать вас, мистер Райли, но теперь, когда я сообщил вам истину, вы можете справиться у иных лиц. Быть может, к магам вы проявите большее доверие.

– Несомненно, я так и поступлю.

– В таком случае считаю свой долг выполненным.

– Выполненным? Разве собака здорова? – с сарказмом поднял брови Джонатан и тут же напоказ нахмурился. – Моя дочь третью неделю рыдает над своим любимцем. Она пытается выходить этого пса и едва дождалась утра и вашего приезда. А что сделали вы?

– Мистер Райли, по-моему вы упорно не желаете услышать меня. Собака вот-вот умрёт, и убийца ваша дочь.

– Вы говорите о шестилетнем ребёнке!

Ветеринар недовольно поправил очки, поклонился и вышел. Он считал оскорбительным выслушивать подобное от коммерсанта. Да, пусть Джонатан Райли был богаче многих благородных господ, но золото не могло изменить его происхождение. И для известного специалиста этот делец был всего лишь мещанин, а, значит, кто-то равный ему. Однако сам Джонатан считал определённо иначе, а потому причислил ветеринара к грубым невежам, сущим пентюхам. Причём его разочарование было столь глубоко, что он непозволительно грязно выругался, когда увидел доктора садящимся в экипаж. А затем, громко топая, делец спустился по дубовой лестнице в комнату дочери.

В покоях Лизы, на бархатных подушках, лежал полугодовалый пёс. Родословная несчастного животного была достойна королей, но нынче по его внешнему виду этого было никак не сказать. Зверь был неимоверно тощ, так как не первый день отказывался от пищи, шерсть у него местами вылезла, а мутные глаза уже ничем не интересовались.

– Как он? – сухо справился Джонатан у слуги, приставленного следить за состоянием собаки.

– Совсем плох.

– А доктор? Он что-нибудь вам сказал? Какие-нибудь рекомендации оставил?

Лицо слуги выразило неподдельное удивление.

– Нет, мистер Райли. Право слово, я думал, что доктор Джеймс пошёл сообщить всё вам. Простите, я даже не спросил его ни о чём.

– А о мисс Лизе? Он вам что-нибудь говорил о ней?

– Нет, но…

– Что «но»?

– Доктор повёл себя очень странно.

– Мне из вас каждое слово клещами вытаскивать, демоны вас побери! Говорите уже.

– Простите, – смутился слуга и поспешил с ответом. – Доктор осматривал Эрна, когда вошла мисс Лиза. Ей не хотелось оставлять друга одного, она захотела присутствовать при лечении. Однако, едва она переступила порог, доктор замер.

– Не иначе он расстроился, что она помешала его работе, – предположил Джонатан, прежде чем испытал ещё большую злобу – он вмиг предположил, что гадостей ему доктор наговорил именно по этой причине.

– Нет, не было похоже, чтобы он расстроился, – опроверг слуга. – Я бы сказал, что он испугался. Доктор Джеймс пристально посмотрел на мисс Лизу, как… как на привидение, что ли. А затем он настойчиво попросил её выйти из комнаты.

– Моя дочь послушалась?

– Она была недовольна, но мисс Нэнси напомнила ей как важно соблюдать правила приличия и предложила прогуляться по саду. А там, едва за ними закрылась дверь, доктор Адамс отошёл от Эрна. Было видно, что он крепко задумался над чем-то. Я уже даже хотел поинтересоваться, не нужно ли ему что-то для лечения собаки. Но доктор Джеймс заговорил первым. Он вдруг сообщил, что пойдёт к вам, и без промедления покинул комнату.

– Понятно, – буркнул Джонатан.

Он оказался выбит из колеи произошедшим, но некоторое облегчение всё же испытал. Было приятно понимать, что наглый ветеринар хотя бы не стал распространять свои безумные идеи среди слуг. Только их мерзких сплетней ему не хватало!

– Мистер Райли, так если доктор не дал никаких указаний, как мне ухаживать за собакой? – робко осведомился слуга, перебивая тем размышления своего господина.

– Продолжайте делать то, что делали раньше.

– Но ему становится только хуже.

– Не знаю, чёрт бы вас неучей побрал! Придумайте что-нибудь! – прикрикнул разгневанный Джонатан, прежде чем развернулся на пятках и ушёл из комнаты прочь.

***

Не прошло и двух дней как собака умерла. И если прислуга вздохнула с облегчением, уж очень выматывала их забота о смертельно больном питомце хозяев, то маленькая Лиза рыдала навзрыд. Она никого не подпускала к любимцу, не давала его похоронить. Лишь ближе к обеду удалось уговорить девочку предать тело Эрна земле, но похороны проходили крайне тягостно. Лиза продолжала громко плакать и долго не поддавалась на просьбы вернуться домой. Она начинала уходить от дуба, под которым было решено похоронить собаку, а затем вдруг бросалась к могиле обратно, обнимала и целовала каменное надгробие. Вмешательство мисс Нэнси (расхворавшейся настолько, что нынче её заменила миссис Мария Кеттл) оказалось бесполезно. Зря Джонатан Райли приказал нарушить её покой, няня виновато разводила руками. Поэтому по размышлении он отправил всех слуг восвояси, чтобы они не видели это безобразие. Джонатан попытался утешить девочку сам, и это было правильное решение. В какой‑то момент у него получилось достучаться до дочери. Она продолжала хныкать, но уже достаточно успокоилась, чтобы сказать:

– Мне всегда будет не хватать его, папочка.

– Знаю. Но ты всё же подумай над моим предложением, я могу привезти тебе любого другого щенка.

– Нет, другой щенок мне не нужен. Он ведь уже не будет Эрном, – уверенно прошептала сквозь слёзы Лиза и прижалась своей нежной щекой к отцовской руке.

Джонатан с любовью погладил девочку по густым светлым волосам. Он понимал её печаль, хотя нисколько не был привязан к собаке. Для него этот пёс был всего лишь животным, способным вызвать улыбку на лице его маленькой дочери – его единственного ребёнка.

– Я знаю, милая. Знаю, – обнимая, попытался утешить он дитя.

– А мама там, на небе, присмотрит за ним?

Джонатан поглядел в невинные заплаканные глаза, голубые словно небесная бирюза, и его сердце сжалось от боли. Дочка была слишком похожа на свою мать Анну. Она росла маленькой копией его жены, а свою жену он любил всей душой и до сих пор с трудом принимал, что она ушла из жизни так рано.

– Разумеется. Наверное, они сейчас вместе вон на том облачке. Уверен, они стоят рядом и смотрят на нас.

– Правда?

– Правда. Минуту назад мне показалось, что я заметил, как Эрн машет нам оттуда хвостом.

Девочка тут же подняла головку к небу, стараясь углядеть тоже самое. Но, конечно, она ничего не увидела.

– Жаль, что они вынуждены прятаться он нас, – тихо вздохнула она.

– Жаль. Но я-то с тобой.

– Ты со мной, – подтвердила Лиза и сжала его руку совсем крепко. – Я люблю тебя больше всех, папочка. Ты один у меня. Мне больше некого любить.

– Ну, не печалься, милая, не надо. К чему, когда я с тобой рядом?

– А ты будешь со мной рядом всегда?

– Пока дышу, я всегда буду рядом с тобой и всегда буду любить тебя.

После этого отец и дочь неспешно пошли по тропинке к дому. Летний полдень не был чрезмерно жарким, а потому отсутствие ветра приносило удовольствие телу. Луг был полон пахучих трав. И всё бы хорошо, насколько оно может быть хорошо в день похорон домашнего любимца, но в голове Джонатана отчего-то беспрерывно крутились гневные мысли о докторе Джеймсе.

О, видел бы этот мерзавец сколь глубоко горе его малышки! Как он мог выдумать такое? Какая она убийца?!

– Ты самая добрая девочка из всех, что я знаю, – серьёзно сказал он Лизе и вдруг закашлялся.

– Тебе плохо?

– Нет, просто в горле запершило.

– Не болей, папа. Я не хочу, чтобы ты болел, как… как Эрн!

Он поглядел на неподдельно встревоженную дочь. Она была сильно напугана. Слишком сильно. И всё же к нему быстро пришло в голову как утешить её. Джонатан снял с левой руки перчатку и показал девочке свою ладонь.

– Смотри. Видишь линии на моей ладони?

– Да.

– Вот эта, – указал он пальцем, – линия жизни. Она показывает сколько может тот или иной человек прожить. Поэтому не переживай, Лиза. Видишь, какая она у меня длинная? Одна гадалка некогда мне сказала, что с такой линией жизни люди могут дожить до ста лет.

– Ой, и у меня такая же длинная!

– Значит, мы с тобой будем жить очень долго. И непременно счастливо.

– Как в самой настоящей сказке? – улыбнулась она ему.

– Да, как в сказке.

– Тогда можно я буду принцессой? Можно? Я так хочу стать принцессой!

– Ты и есть моя принцесса.

Джонатан рассмеялся, а после наклонился, чтобы поцеловать девочку в лоб, но тут же почувствовал острую боль в грудине. Неприятное ощущение оказалось чрезмерно сильным и неожиданным, но мужчина постарался не показать виду, что ему ни с того ни с сего сделалось чрезвычайно плохо. Он всё же поцеловал малышку, а затем ускорил шаг, надеясь поскорее передать дочку заботам миссис Марии Кеттл. Однако, подойдя к дому, Джонатан понял, что не сможет отправиться в свою комнату. К его неприятному удивлению, во дворе стоял экипаж с символикой Ковена.

«Маги? – нахмурился мужчина. – Зачем они здесь?».

Нехорошее предчувствие возникло и сдавило грудь сильнее боли физической.

– Миссис Кеттл, отведите мисс Лизу в её комнату, – приказал он выбежавшей ему навстречу пухленькой женщине. Выглядела она взволнованно. Он и сам был встревожен больше некуда, но выбора как такового не имелось. Глубоко вздохнув и стараясь привести мысли в порядок, Джонатан вошёл в дом.

– Мистер Райли, к нам прибыли… – тут же зашептал дворецкий.

– Вижу, – сухо перебил он. – Где они меня ожидают?

– В гостиной.

Джонатан без промедления направился в гостиную, стараясь не подать вида, насколько ему не понравились слова.

«Нет, я понимаю, что слуги не могли в моё отсутствие проводить магов ко мне в кабинет, но всё же…» – злился он, так как от сообщения на душе Джонатана заскребли кошки. Его мрачное предчувствие усилилось, а всё потому, что гостиная ему не нравилась. Он раз и навсегда разлюбил её в день смерти Анны, так как покойная супруга обожала проводить там время и даже использовала комнату в качестве будуара. Всё здесь напоминало ему о любимой жене. Даже смена интерьера не помогла изменить ощущений! Скорее напротив. После ремонта Джонатан неизменно вспоминал, как оно было здесь раньше.

Наверное, именно из-за этого ему довелось особенно остро почувствовать гадливый холодок, пробежавший вдоль позвоночника. Всё складывалось как-то нехорошо, неправильно. Интуиция вопила о скорой беде.

– Мистер Райли, – синхронно встав с кресел, поприветствовали его оба мага.

Служители Ковена были немолоды, хотя и не старики, и внешне очень походили друг на друга, как родные братья. Чёрные с проседью волосы, серебристые глаза, одинаковые носы с горбинкой, аккуратные короткие бородки. Пожалуй, если бы не роскошные мантии разных цветов, Джонатан мог бы запутаться с кем именно из магов говорит. Однако мрачное одеяние одного из них говорило о том, что он чёрный маг. А вот другой, напротив, был определённо целителем.

– Да, я мистер Райли. А вы…

– О, я магистр первой ступени Луи Винтер, – представился чёрный маг.

– А я магистр первой степени Адам Кун, – поклонился целитель, прежде чем вежливо произнёс. – Прошу прощение, что мы навестили вас так внезапно, без предупреждения. Но на то есть свои обстоятельства.

– И чем я обязан чести вашего визита? – осведомился Джонатан в привычном для него деловом тоне.

– К сожалению, в Ковен пришло донесение касательно вашей дочери. Мы обязаны её осмотреть.

– Осмотреть? Зачем? – Джонатану очень хотелось скрестить руки на груди, но он сумел сдержаться от такого категоричного жеста.

– Некий джентльмен, чьему мнению Ковен доверяет, определил, что мисс Элизабет Райли страдает синдромом Мора.

– Чем?

– Синдромом Мора. Это очень редкое изменение астрального тела, несущее опасность для всех окружающих.

– Позвольте осведомиться какую именно опасность для окружающих этот синдром несёт, – холодно сказал он.

Произнеся свои слова, Джонатан рассчитывал с вызовом посмотреть в глаза дерзких магов, но не сумел. Новый приступ боли и кашля заставил его пошатнуться. Мужчина резко побледнел и едва успел ухватиться за спинку кресла, чтобы удержаться на ногах. Сознание его ненадолго помутилось.

– Позвольте я помогу вам, – вдруг оказался рядом светлый маг. Он помог Джонатану сесть на диван, а затем, проведя ладонями вдоль его тела, выразительно посмотрел на коллегу.

– Да, я тоже вижу. Сразу заметил, – только и сказал Луи Винтер.

– Что вы заметили? – уточнил Джонатан и вдруг снова закашлялся.

Приступ был мучительным, внезапным и оттого пугающим. Однако присутствие опытного целителя сыграло свою роль. Не прошло пары минут, как самочувствие Джонатана пришло в норму. Казалось, ничего и не было с ним. Однако оно было, и маги не собирались об этом забывать.

– Мистер Райли, – строго обратился к нему маг в чёрной мантии. – Нам известно, что ваша жена умерла полтора года назад. Скажите, причиной смерти стали аналогичные боли?

– Нет, она умерла во время охоты. Её сбросила лошадь.

Джонатан старался произнести это со всей честностью, хотя знал, что лжёт. Пусть Анна упала с лошади, что правда то правда, но падение произошло отнюдь не по вине животного. Его жену скрутила периодически возникающая у неё в грудине сильная боль. Такая же, что он только что познал на себе самом.

– Но подобные боли её беспокоили?

– К чему эти расспросы! – гневно воскликнул Джонатан, надеясь скрыть за показным раздражением нежелание отвечать, но Луи Винтер продолжал смотреть на него как следователь на пойманного с поличным убийцу.

– Хорошо, буду говорить прямо, – спокойно сказал маг. – Перед тем, как отправить нас к вам, Ковен поднял данные, касающиеся вашей семьи. Как выяснилось, за последние три года вы сменили немалое количество слуг, в том числе и четырёх нянь дочери. Причиной увольнения всегда служило серьёзное ухудшение здоровья, не так ли?

– И что с того? Я предпочитаю держать подле себя крепких людей, такие лучше работают, знаете ли.

– И не иначе в Ярмарской губернии здоровых людей крайне немного, раз вы переехали в столицу. И как, Эндфэлл оправдал ваши ожидания? – криво усмехнулся Луи Винтер.

– Переезд в Эндфэлл был выгоден для моих торговых дел.

– Разумеется, ведь люди в Ярмарской губернии начали относиться к вам с настороженностью.

На это Джонатану Райли было нечего ответить, наглый маг хорошо разобрался в сложившейся ситуации. Однако молчать мужчина не был намерен. Он стиснул зубы и процедил.

– Я вижу, к чему вы клоните.

– Очень хорошо…