Цитаты из книги «Давай останемся никем»

Поначалу я на стены лез. Да что там, и сейчас лезу. Месяц прошёл, а меня всё так же выворачивает от её поступка. Маленькая моя. Как же я ошибся когда-то, когда полагал, что она за меня не будет бороться. Никто и никогда не делал для меня то, на что пошла Оливия. Отказаться от привычной жизни ради того, чтобы не дать мне попасть обратно в интернат.

Я, как нашкодивший котенок, вся сжалась, а Скайлер, наоборот, встретил изучающий взгляд дедушки как всегда уверенно. Даже пальцы наши сплел – свои горячие с моими вмиг поледеневшими. – И давно вы так по углам прячетесь? – спросил дедушка, оценив это рукосплетение. – Две недели, – тихо ответила я. – Дедуль, мы… – А кто был тот Рой? – Он был ее не достоин, – ответил моей же фразой Скайлер, а я даже улыбнуться не смогла, была настолько испугана. – А ты, значит, достоин? – без злости парировал дедушка, встречаясь глазами со Скайлером. – Да.

Добравшись до спальни Скайлера, мы забираемся внутрь. На кровати предусмотрительно стоит ведерко с мороженым и всего одна ложка. Расплываюсь в улыбке. – А ты подготовился, – обнимаю его за шею, просто потому что мне хочется.

Значит, вот как это бывает, когда ты гуляешь с парнем наедине… Мы сидели на траве, оперевшись на дерево. Точнее оперся спиной Скайлер, а я – на него. И нам было так хорошо. Мы разговаривали обо всём. С ним всегда можно поговорить. И помолчать тоже можно. Но это не то гнетущее молчание, когда чувствуешь себя не в своей тарелке и думаешь, что это ты неспособна поддержать тему разговора. Скайлер просто держал меня за руку, рассматривая наши сплетенные пальцы, и я делала то же самое. Оказывается, можно получать удовольствие даже от того, что вот так просто держишься за руки. Мы даже домой ехали, не разжимая их. Конечно, приходилось иногда Скайлеру выпускать мою руку, чтобы переключить передачу, но в это время он клал ее на переключатель, а я свою поверх его.

– По крайней мере, в моей тетради одно имя, человека, который мне по-настоящему нравится. А если бы ты записывала каждого, с кем имела возможность путаться, в нашем классе можно было бы легко сменить обои.

Мой панцирь, как когда-то сказал Скайлер, с грохотом трескается и разваливается в разные стороны, потому что я устала бояться. Трястись о том, что скажут другие, оглядываться, подстраиваться под окружающих. Я, черт раздери, хочу жить так, как требует моё нутро, а сейчас оно требует Скайлера. Вот уже сколько времени оно пульсирует

Снова оборачиваюсь на него, а внутри при одном взгляде всё в водоворот скручивается. Он такой красивый, особой грубой привлекательностью, взрослый, не такой как остальные наши сверстники. Закрытый, весь в себе. А руки у него какие. Знаю, что не должна, но вспоминаю, как он меня ими обнимал, и меня буквально простреливает крупной дрожью. Спешно отворачиваюсь. Хочу ещё раз ощутить как это, когда он меня обнимает. Хочу поцелуй, не один, много – много. А ещё со страшной силой хочу, чтобы он не уезжал и был рядом. Чтобы я с ума не сходила всякий раз изводя себя вариантами того, чем он занимается. Я с ним хочу быть. По-настоящему, как с Роем, но совсем не так. Глубже, потому что Скайлер сам намного глубже любого человека, кого я только знаю.

Тогда мне было хорошо, и он был рядом. Пусть так, как брат, но я могла к нему прижиматься, брать за руку, видеть, как он улыбается мне и переносит встречи с другими… Боже, я вру сама себе! Не хочу я всего этого. Хочу большего. Зажмуриваюсь, вспоминая наш последний поцелуй, от которого у меня всё тело судорогой всё еще сводит. Я хочу ещё раз такой. Нет, не раз. Много-много таких с ним. Чтобы рядом был, а не непонятно где, как каждый вечер теперь. Чтобы я в любую минуту могла прижаться к нему и почувствовать, как он утыкается подбородком мне в макушку, как он часто делал, когда я пряталась на его плече при просмотре фильма.

Поеду «домой». Зря что ли мне крышу над головой предоставляют? Вот только корчить больше милого «удобного» брата не стану. Хочет, чтобы мы были никем, так и будет.

– Я не понимаю, что происходит, – взмахивает руками и вонзается в меня глазами. – Всё было так понятно, пока не появился ты. Было чёрное и белое. Был Рой, была я. А теперь всё спуталось. В клубок замоталось и не размотать. У меня есть парень, а я думаю только о тебе. Ищу тебя глазами, меня выматывают догадки где ты, с кем. – Дыхание перехватывает, и сердце спотыкается о буквы, сложенные в слова, – Это так неправильно!