Цитаты из книги «Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы»

В своих фантазиях он изощренно мстил всем, кто не замечал его или презрительно отходил в сторону. Это стало спусковым крючком садистического расстройства личности, которое усиливалось выраженной психопатией, эмоциональным уплощением, отчуждением, тотальным одиночеством и половой дисфункцией на почве неприятия своей гомосексуальности.

Ему нравилось напевать или сыпать шуточками во время осмотра или осеменения лошадей, но сейчас он старался делать все тихо и незаметно, однако же все равно постоянно ловил на себе чьи-то взгляды.

Паша рассказал приятелям об автоматах, которых на окраине Одинцова еще никто не видел, и уже на следующий день он отправился в Москву вместе с двумя друзьями.

Вскоре как грибы после дождя везде повылезали залы игровых автоматов, и здесь испытать удачу уже мог каждый. Достаточно было всунуть купюру в специальное отверстие, и автомат тут же начинал мигать яркими картинками, играла музыка, казалось, еще секунда, и ты разбогатеешь. Ради выигрыша люди вступают в игру лишь в первый раз, а все последующие разы они делают это только во имя предвкушения победы.

В самом начале 1990-х в Москву пришла невиданная роскошь: повсюду стали открываться казино. На пустынных улицах, где бесцельно бродили плохо одетые люди, недавно превратившиеся в безработных, появились яркие вывески, на которых золотыми буквами светилось слово Casino.

Это не Ельцин. У него алиби на 20 августа, – хмыкнул оперативник.

Мы уже всех проверили, даже Ельцина и Крючкова, – взорвался однажды начальник оперативной группы. – Либо преступник неуловим, либо приезжает сюда захоранивать трупы, а живет где-то еще.

столице было объявлено чрезвычайное положение. Въезды и выезды из города были заблокированы, а по всем телеканалам транслировали «Лебединое озеро». В такой ситуации вывезти труп из столицы было бы сложно.

В те смутные дни августа 1991 года силовики в составе советского правительства с молчаливого согласия Михаила Горбачева предприняли последнюю, отчаянную попытку удержать власть в руках «союзного центра». В Москву стройной вереницей шли танки, а сотни людей вышли на защиту Белого дома. В

В случае же, если мучения нестерпимы, организм понимает, что подавать сигналы о помощи бессмысленно, и мозг начинает блокировать их. Начинается экстренный процесс деперсонализации. Человек как бы наблюдает за происходящим со стороны.