Элизабет фон Арним написала несколько романов, самый известный - «Колдовской апрель». Она никогда не публиковалась при жизни под настоящим именем. Пожалуй, «Элизабет и ее немецкий сад» можно было бы назвать очаровательной книгой, но задача Арним вовсе не в очаровании - писательница хочет обличить пороки общества, вывалив всю подноготную немцев и англичан. Итак, главная героиня ведет дневник, в котором делится самым драгоценным - минутами наедине с собой. Повествование неспешное, главные достоинства романа: тщательно прописанный характер героини и детали, воссоздающие дух времени. Например, Элизабет описывает, как на завтрак подают пиво или как кухарка запекла голубя, вспоминает священника, который сушил белье на могильных камнях, и недоумевает, что делать с сумасшедшим садовником.
Сама Элизабет отнюдь не так проста. Во-первых, своих детей она называет не по именам, а по кличкам - Апрельская, Майская или Июньская детка (возможно, это связано с переводом). Во-вторых, для Элизабет важно держать дистанцию в отношениях: она признается, что любит, когда друзья находятся далеко и не слишком изводят разговорами. В-третьих, она днями и вечерами прячется в саду, пока работники заканчивают ремонт и мечтает отправиться в паломничество, только бы оставить наскучившие заботы: «Ненавижу долг – он повелевает заниматься всем тем, что меньше всего нравится». И возникает мысль, что жизнь Элизабет не такая уж и приятная, раз единственное, что искренне доставляет удовольствие, - это дивный разросшийся сад.
Мотив сада подчеркивает разницу между Элизабет и типичной светской дамой. Хотя так ли велика эта разница? Подруги героини не понимают, почему та упорно прячется в изгородях с книжкой, а для Элизабет такой образ жизни наиболее привлекателен, потому что сад - это убежище от строгих нравов и давления общества.
Текст был опубликован в 1898 году, и взгляды героини едва ли можно назвать передовыми. Арним показывает, насколько Элизабет ограничена, а порой и жестока (например, она считает, что лошади слишком избалованы и поэтому их можно загнать до изнеможения). Часто на страницах встречаются и сочувствующие, и язвительные замечания в адрес женщин - Элизабет будто посмеивается ними и над самой собой. Так, например, Элизабет хочет увидеть, как соседка «легко наказывает» горничную (это в порядке вещей) или делится вот такими рассуждениями:
«Но кто может предвидеть, что хотя бы через час вытворит женщина? И когда это женщины вообще соображали?»
«Я никогда не считала хрупкость конституции привлекательной – что в растениях, что в женщинах».
«Естественно: «никто» и «женщины» – синонимы. Кроме того, у мужчин обычно хватает смелости на собственное мнение».
Мнение о мужчинах менее категоричное, хотя почти все они - зануды и деспоты. Так, Элизабет - четвертая дочь своего отца, который ждал сына и с появлением еще одной девочек воскликнул: «Еще одна глухая женщина!» Элизабет восхищается отцом, но вспоминает случай, как он взял ее, четырехлетнюю, в церковь и щипал, когда девочка, не выдерживая долгих песнопений, хотела уйти. Мужчины в романе - персонажи эпизодические, но весьма характерные: «Я до ужаса почитала дедушку. Он никогда не ласкал меня, часто хмурился, а такие люди, как правило, вызывают почтение». Вообще строгий дед вызывал смирение и страх, и Элизабет признает, что возможно бабушке было тяжело с ним жить, хотя все равно недоумевает, как она могла умереть так рано, как «позволила себе такую выходку», ведь должна была «жить и радоваться» столь идеальному мужу.
«Родив ему семерых сыновей и трех дочерей, моя бабушка умерла вышеозначенным образом, предъявив, как говорил дед, очередное и весьма курьезное доказательство того, что с женщинами ни в чем быть уверенными нельзя. Этот инцидент быстро изгладился из его памяти, поскольку совпал с выведением нового сорта картофеля, коим он по справедливости гордился».
Неудивительно, что вся семья была рада от него избавиться - после поминок в дом «ворвалось солнце». Возможно из-за таких кадров Элизабет и хочет сбежать навеки в сад?
Арним наделяет свою героиню снобизмом и наивностью. Например, она мечтает сама копать землю в саду, потому что у многих садовников и слуг «нет мозгов». Ни с кем у Элизабет нет теплых, искренних отношений. Вот как Элизабет рассуждает о польских и русских крестьянах, которые приезжали в Германию на заработки:
«Полагаю, именно моя чрезмерная цивилизованность заставила меня испытывать жалость к этим людям, когда я впервые с ними столкнулась. Они сбиваются в стадо и работают как волы, но, несмотря на вооруженных надзирателей, грязь и лохмотья, рацион из картошки, сдобренной слабеньким уксусом и водой, возвращаются они с работ на закате с пением, и я начинаю думать, что они воспротивились бы мылу и новой одежде. Они, как малые дети, совершенно неспособны думать о будущем, да и, в конце концов, если вы работаете весь день под божьим солнышком, а по вечерам возвращаетесь с приятной усталостью, готовые к отдыху, вряд ли станете роптать против своей доли».
Так, она проводит будни в праздном любовании цветами и снисходительно рассуждает о том, что крестьяне, вообще-то, как малые дети, бедняжки, и в принципе хорошую жизнь ведут: «Здешние крестьяне – невероятные негодяи и скоты, и чувствительный, умный священник для них – все равно что жемчуг для свиней». Но потом Элизабет, стоит отдать ей должное, также обращает внимания на жестокий крестьянский быт женщин (в отличие от своего мужа):
«Обычное дело – видеть, как они трудятся в поле утром, потом трудятся вечером, а в промежутке рожают. Младенца отдают бабке, которая присматривает за кучей детишек. Когда я ужаснулась тому, что эти бедные создания должны работать сразу после родов, как будто ничего не произошло, Разгневанный заявил, что они вовсе не страдают, потому что никогда не носили корсетов, как не носили их матери и бабушки».
А дальше интереснее. Муж в романе вообще представляет все худшие качества. Вот какой вывод он делает: «Природа, наделив этой почетной обязанностью женщин, сделала их слабее и лишила возможности конкурировать с мужчинами всерьез. Как может персона, которая регулярно теряет по году жизни из своих самых лучших лет, конкурировать с молодым человеком, который времени вообще не теряет? К тому же он обладает грубой силой, а крепкий кулак всегда служит решающим аргументом». Записали? Едем дальше - муженек продолжает свои размышления, аргументируя насилие тем, что так «объект» успокаивается, и вообще бить женщин низших сословий - порой единственный способ их приструнить. А мужчины, которые решаются на такие «методы воспитания», и вовсе вызывают уважение, поскольку избиение делается для «душевного здоровья и счастья» жены. Элизабет на эти откровения реагирует спокойно: дорогой, давай закроем тему.
Думаю, комментарии излишни. Своим дочерям Элизабет желает быть скупыми на эмоции ледяными статуями - только так можно выйти замуж.
Так что сад для Элизабет - нечто большее, чем просто оградки и цветочки. Это единственное спасение от скупости и странных нравов, которые царят в обществе и семье. Кроме того, здесь есть отличные описания быта: и замечания, что люди стараются поменьше болеть, ведь единственный доктор в этой глуши - ветеринар, и стирают вещи раз в четыре месяца. Поэтому Элизабет и мечтает сделать заботу о саде своим долгом, несмотря на возражения мужа: «Сад не может быть твоим долгом, потому что он – твое удовольствие». В этой фразе и заключается основная мысль текста, обличающего ложь, глупость и рухнувший институт брака. Элизабет и ее окружение - герои своего времени, и через эти образы Арним показывает все недостатки общества, причем делает это изящно. И наивность повествования - это хорошая маскировка, потому что невозможно быть чутким и думающим человеком и согласиться хоть с одним из этих нелепых утверждений.
