Конечно есть“. И этот ключ не рефлексия, как вы, возможно, ожидали бы услышать от философа. Это молитва. Молитва, если она творится с последней самоотдачей, дает внутреннюю тишину, дает детскую чистоту, дает объективность. Для меня человек врастает в пространство гуманности (не гуманизма) в той степени, в какой он в состоянии молиться, и молиться по-настоящему. Молитва знаменует собой последнее humilitas[25] духа. Постижение великих явлений бытия даруется только молящемуся духу. Лучше всего молитве учит страдание…»[26]