Часть 1 «Новый напарник» 1.1

Дэвид

Ты сидишь, привычно закинув ногу на ногу, и требовательно смотришь на меня. Я знаю, разговор серьёзный, но всё равно могу думать только об одном – как же круто, что эти чуваки-дизайнеры придумали облегающие футболки. Твоя просто бесподобна: этот вырез галочкой, открывающий ключицы, белая эластичная ткань, обтягивающая спортивное тело. Называй меня озабоченным, но когда на тебе эта футболка, я могу думать только о проступающих сквозь неё темных сосках с твоим диким пирсингом. Такой вот я, и тебе придётся смириться.

– Зачем ты опять пришёл? – спрашиваешь прищурившись.

Я только пожимаю плечами. На самом деле у меня не было конкретной цели. Я просто блуждал рядом, как это всегда бывает, и меня занесло сюда. Очень трудно было сопротивляться. С тобой в этом мире вообще мало что может конкурировать. Даже моя работа смело идёт лесом, когда дело касается тебя. Жаль только что теперь, мягко говоря, поздновато для этого.

– Джес, я скучал, – произношу я виновато.

Ты в ответ лишь закатываешь глаза. Соскакиваешь с высокого барного стула и заходишь за стойку. Выступающие соски пропадают под форменным жилетом бармена. Я вздыхаю с тоской. Смотрю, как ты с раздражением берёшься протирать свои бокалы мягким полотенцем. Кажется, это называется «обсессивно-компульсивное расстройство». Хотя ты скорее запустишь в меня бутылкой, чем признаешь, что у тебя могут быть проблемы. Я знаю, что это тупо, рассуждать о чужих проблемах, когда у самого крыша отъезжает весьма стремительно. Но так уж вышло, что ты меня беспокоишь больше, чем я сам. Даже сейчас, когда сделать уже ничего нельзя.

– Скажи мне, Дэвид, почему ты в середине дня просиживаешь свою пятую точку в баре? Неужели заместителю шерифа настолько нечем заняться?

В твоём голосе слышатся ядовитые ноты. Это одновременно и больно, и вызывает улыбку. На самом деле я просто рад возможности вот так увидеться и поговорить с тобой. И ничто, абсолютно ничто, не способно заставить меня думать и чувствовать по-другому.

– Прямо сейчас я занят важным делом, – хитро улыбаясь, отвечаю я. – Пытаюсь вернуть расположение самого близкого мне человека.

На секунду твои губы трогает едва заметная улыбка. От неё теплеет на сердце. Но ты быстро берёшь себя в руки и возвращаешь прежнюю суровость.

– Во-первых, глупо пытаться вернуть то, что никогда не терял. А во-вторых, так ли оно важно для тебя, моё расположение. Да и в целом, мои чувства, эмоции, вся моя жизнь, какой бы странной и нелепой она не была. Разве всё это сейчас имеет хоть какое-то значение?

Твои слова легки, они сказаны без намерения задеть за живое. И всё же мне больно слышать их. Ведь они, пусть непрямое, но свидетельство того, что я не справился со своей задачей.

– Прости, Джес, – произношу я, тяжело вздыхая. Ты трясёшь кудрявой головой.

– Не стоит. Тебе не у меня надо просить прощения, а у самого себя. Мне ведь теперь всё равно.

Ещё одна фраза будто нож в сердце. Я пытаюсь сдерживаться. Даже в мыслях мне хочется казаться более мужественным, чем я есть на самом деле. Ты устало вздыхаешь, поджимаешь губы, а затем отбрасываешь полотенце в сторону.

– Я не так много могу сделать для тебя, милый, – твой голос слегка смягчается. – Потому тебе придётся чётче формулировать свои вопросы.

Мне остаётся лишь удручённо кивнуть. Никогда не думал, что буду применять профессиональные навыки подобным образом. Даже сейчас, это кажется мне невозможным. Всё, что с тобой связано, неприкосновенно и незыблемо. Кажется, что если я залезу в это своими грязными лапами, то сделаю только хуже. Хотя, возможно, я просто трус, и боюсь причинить боль самому себе.

– Я знаю, что это непросто, ведь тебе всё ещё больно, – ты обходишь стойку и, оперевшись на угол локтем, становишься рядом со мной. – Но я знаю и ещё кое-что о тебе, Дэвид. Ты не сможешь найти себе покоя, пока не поймёшь, кто и за что убил меня?

Я смотрю в твои чёрные, как ночь, глаза с длинными ресницами. Хочется, как и прежде, коснуться их губами. А после прижать тебя к груди и никогда больше не выпускать из объятий. Но эхом в голове звучат твои слова «убил меня». Они возвращают меня в суровую реальность. Ту, где я сижу в своей машине на парковке перед выгоревшим наполовину баром. Возвращение это похоже на пробуждение ото сна в зимнее утро. Вокруг неуютно и холодно, и ты готов на всё, чтобы занырнуть обратно в сладкие дремотные объятия. Но чувство горечи и сожаления уже не дают вернуться. Дивное свидание с тобой в прошлом на сегодня закончено.

Полицейская рация издаёт характерный сигнал.

– Диспетчерская вызывает триста сорок седьмой… – раздаётся из динамика.

– Триста сорок седьмой на связи, – отвечаю я, морщась невольно.

– Вооружённое ограбление в двух кварталах от вас. Медики уже выехали…

– Принято, – говорю я и завожу мотор. Перед тем, как выехать с парковки, бросаю последний взгляд на то, что осталось от твоего бара. В голову приходит мысль, что именно так сейчас выглядит моя душа – чёрное пожарище, зияющее пустыми окнами.

Я прибываю на место преступления. Извлекаю пистолет из кобуры и иду в переулок, где по описанию свидетелей, позвонивших в полицию, произошло нападение. Там вижу двоих: седого мужчину, лежащего на земле и молодого парня в светлой рубашке, склонившегося над ним. Я рефлекторно снимаю пистолет с предохранителя и вскидываю его.

– Полиция Сан-Фернандо! Сэр, поднимите ваши руки над головой и отойдите от пострадавшего в сторону!

Парень вздрагивает, но делает в точности, как я сказал. Вытягивает руки и поднимается, а после медленно оборачивается. Ему на вид лет двадцать пять. Высокий. Белый. Тёмные волосы коротко острижены. Но главное – это его глаза, чёрные и насмешливые, совсем как твои. Из-за них, я даже не сразу понимаю, что не так. Но он даёт мне время, не торопит. Внезапно до меня доходит, что я совершил ужасную тупость, которую мне теперь будут припоминать в отделе до пенсии – я не признал другого заместителя, хотя тот был в униформе. Даже волосы после учебки ещё не отросли. Его новенький значок сияет на груди в солнечных лучах.

– Да, Боже… – разочарованно выдыхаю я и опускаю пистолет. – Прошу прощения. Я заместитель шерифа Бронкс. Вы тот самый новый сотрудник, которого к нам перевели из Остина?

– Заместитель шерифа Палмер, – представляется он, сдерживая усмешку. – Всё в порядке. Ему в любом случае уже не помочь.

Чувствую себя очень странно под его взглядом. Никогда прежде мне не приходилось знакомиться с коллегой рядом с телом пострадавшего. И никто из моих прежних напарников не выглядел столь непробиваемым в свой первый день. С этим Палмером явно что-то не так.