Ее ненасытные мягкие губы, ее бедра, всегда раскрывавшиеся перед ним, когда ему хотелось в нее войти. Может быть, так ему будет легче ее простить в ту минуту, когда ее серые глаза обратятся в лед, и она будет старательно изображать равнодушие, потому что она уже знала: ее удел – сторониться любви, избегать ее любой ценой, а потом делать вид, что ее сердце не рвется на части, когда она все-таки скажет ему, что между ними все кончено.