В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее.

Книга Откровения 9 глава 6 стих

Плейлист

Daughter – Medicine

Øneheart, reidenshi – Snowfall (slowed + reverb)

Kim Walker-Smith – Only you

Kavinsky – Nightcall

Plenka – Call me (slowed)

White Cherry – Sunrise

White Cherry – Melancholy

Kalax – The Mountain Peak

Haux – Alone

Finneas – Happy now?

Finneas – Die alone

M83 feat Felsmann Tiley – Solitude (slowed)

Billie Eilish – Happier Than Ever

Billy Joel – Honesty

Daniel Adam – The Rain

Alpha Room – Come Back

Timecop1983 – On the Run

Пролог

«Vavilova E., death tester¹» – так написано на временном магнитном пропуске с логотипом лаборатории «Grand Choice», болтающемся на шее. К концу первого рабочего дня служба безопасности прошьёт мой виметр и надобность в бэйдже отпадёт. После быстрой экскурсии по маршруту огромная теплица под стеклянной крышей – столовая – туалеты, приветливая девушка-администратор наконец открывает дверь, шутливо называя экспериментальную палату № 9 моим рабочим кабинетом на ближайшие три месяца – таков срок договора, проект которого мне направили по электронной почте.

В узком длинном коридоре тишина, слышно только шуршание бахил на моих ногах, хотя судя по порядковому номеру палаты, комната для экспериментов в этом крыле не одна. Дверь бесшумно закрывается. Внутри всё кажется таким настоящим и… устрашающим. Будто я и в самом деле буду здесь умирать. Помещение без окон с холодным искусственным, чересчур ярким освещением и белыми стенами. Регулируемая кушетка с шестью фиксирующими ремешками застелена одноразовой простыней. С потолка опускается какой-то шлем с проводами, в изголовье огромный монитор. У стены металлический стол на колесиках, на нём разные бутыльки, ампулы, шприцы, шланги, трубки, пластиковая маска, как в киношных операционных, и даже дефибриллятор. Не иначе как реанимационная палата.

По коже пробегает холодок, хотя по спине стекает струйка пота. А ведь в письме говорилось, что это только симуляция смерти, что-то типа продвинутой виртуальной реальности, да и неоновая вывеска с лиловой бабочкой на логотипе больше подходит ночному клубу или развлекательному центру. На мне лабораторная сенсорная спецодежда с автоматической терморегуляцией, поэтому можно хотя бы забыть о мокрых кругах под мышками от волнения.

Виметр на руке вибрирует, сообщая о повышении артериального давления и температуры тела. Потерять этот гаджет страшнее, чем дать доступ незнакомцу к своему банковскому счету. Название «Vmetr», скорее всего, происходит от латинского «vitale», что означает «жизнедеятельность». Этот маленький браслет – цифровое «я». В нем содержатся удостоверяющие документы, идентификационные номера, медицинская карта, сведения об образовании, штрафах, доступ к электронному кошельку, ключи от движимого и недвижимого имущества, история покупок, доступ в режимные здания, непрерывно фиксируемые показатели организма, счетчик сна. Он даже синхронизируется с весами.

Администратор теперь молчит, но по крайней мере не бросила меня здесь одну, не закрыла дверь на замок. Дает свыкнуться с обстановкой прежде, чем приступить к эксперименту или ждёт кого-то ещё? Посматриваю в сторону выхода – ещё не поздно уйти.

Глава 1

У меня вы не сдадите зачет ценой одной бессонной ночи накануне.

И со шпоры не скатаете. Я придумал кое-что гораздо круче.

Герман Шорохов

«Специалисты предсказывают скорое извержение супервулкана Йеллоустоун. Если это произойдет, температура на Земле упадет на двадцать один градус по Цельсию. По расчетам ученых лава покроет всю территорию Северной…».

Так, эту пластинку крутят с нулевых. Терпеть не могу новости. Дальше.

«Тебя ждет дивный новый мир, и в нем каждый молодой ученый будет намного ценнее двадцати старых политиков», – какое совпадение – вот и фильм «2012»². Видимо, отечественные каналы решили, что только так наш народ можно привести в чувства после новогодних каникул.

А если бы я совершенно точно знала, что жизнь на Земле закончится уже в этом году? Скажем, в сентябре. Да, начало учебного года – лучшее время для Апокалипсиса. Что бы я сделала первым делом? Нет, это не фантазии. Ученые называют это мыслительным экспериментом, когда ситуацию нельзя воспроизвести в реальности, её моделируют в воображении.

Представим, что впереди последние весна и лето. За свои двадцать четыре года я ни разу не брилась налысо. А ведь это так круто. И главное, всем всё равно. Даже ворчливым теткам-соседкам в задрипанных халатах. Все готовятся умирать и думают только о себе. Плевать на лысую девчонку с разными ушами (да, правое ухо – папиной формы, левое – маминой).

Что дальше? Пункт номер два – прокатиться на крутом мотоцикле. Нет, недолго, но на бешенной скорости, чтобы внутри всё замирало.

А ещё я ни разу не целовалась. Нет, у меня были парни, но все они были в сети и жили в других странах. Мы желали друг другу доброго утра и спокойной ночи, отправляли сердечки, виртуальные подарки-стикеры, даже «ходили в кино» – смотрели вместе фильмы через стриминговые платформы. С одним виртуальным бойфрендом перешли на небывалый уровень – покупали в сети подарочные сертификаты друг для друга на Новый год и дни рождения. Правда, о дне своего рождения я соврала. Появлялись общие друзья на сервере, мы играли в одной команде в Postman of Death.³ Но я так сильно завралась, что реальная Эвитта и Matheater⁴ (мой никнейм в сети) – две совершенно разных личности.

В соцсетях нет ни одной моей настоящей фотографии после того, как в возрасте четырнадцати лет прочла под одним из постов комментарий парня из параллельного класса: «Ну и уродина». Всё из-за разных ушей. А парень-то мне жутко нравился.

Позже к этому врожденному дефекту добавились ещё безобразные очки в толстой черной оправе и угри. В универе линзы сменили очки, язвы от акне зарубцевались, но уши-то никуда не делись, поэтому со старших классов школы единственная доступная мне прическа – каре с геометрической челкой, прикрывающей рассеченную бровь.

Боюсь встречи IRL⁵. И мои виртуальные парни, видимо, тоже. Ведь ты не можешь пойти на настоящее свидание с инста-фильтром на лице. А вдруг плохо пахнет изо рта? Или слишком толстые ляжки. Или маленькая грудь.

Другое дело, когда некогда выбирать. Когда вот-вот рванет самый большой вулкан, сойдёт и такая, как я. Ведь одному умирать страшнее, правда?

Интернет отрубили за неуплату – квартиранты молчком съехали, оставив на прощание казан с заплесневевшей жижей, неработающий пылесос и двухмесячный долг за телефонную связь и интернет. Но чтобы оплатить его, забавно, нужен интернет. Пойду утром искать терминал. Откопала пульт от прадедушкиного телевизора, вставила в него батарейки от своей беспроводной мышки и теперь сижу деградирую, как бумеры в 90-х, – щелкаю пультом. Ни спутникового, ни кабельного. Только двадцать федеральных телеканалов-близнецов и бесконечно длинный зимний вечер.

Лежу на диване в одном нижнем белье (ещё один плюс жить одной), на груди пакет чипсов любимого вкуса «Лайм с чили». Перед теликом, прямо как когда-то прадедушка. Только он грыз семечки. Его единственная правнучка и наследница. Он-то думал, что я умница. Я и была ею. Тогда при его жизни.

Справа на стене ковёр. Здесь с самого сотворения мира не было интернета, сколько себя помню маленькой. Иногда ночевала в этой самой комнате при свете маленького ночника – пластикового прозрачного цветка, торчащего прямо из розетки. Водила пальцем по узорам и представляла, что прохожу уровень 2D-бродилки, как в приставке. А всякие ромбики на дорожках рисунка ковра – это боссы⁶, которых нужно обмануть или перепрыгнуть.

Из ковра торчит крючок, на который прадедушка цеплял наушники от телевизора. По ночам надевал их, чтобы не будить соседей. Пять лет перед смертью просидел дома, уже не выходил на улицу. Почти как я сейчас.

Всё, как раньше. Даже запах старости, въевшийся в стены и обивку мебели, как ни драй, ни три. На потолке гипсовая лепнина: ажурная круглая розетка в месте крепления люстры, потолочные плинтусы с узорами виноградных листьев. Красно-коричневый румынский гарнитур советских времен. Деревянная коробка с шахматами на тумбе для телевизора. Помню, как прадедушка научил играть сначала в шашки, а позже в шахматы. И ни разу не поддался, несмотря на мои слезы. Как ребенок радовался каждой своей победе, а потом однажды опешил, когда я впервые поставила ему вечный шах⁷ и сказал, что совсем старым стал.

Телефонный звонок.

«Алло. Просто оставьте под дверью», – отвечаю курьеру.

Жду пять минут, надеваю футболку и смотрю в глазок, чтобы ни с кем не столкнуться за дверью. Привезли грунт, контейнеры для рассады и фитолампы. Как ловко Ваня превратил меня из математика в «агронома». Как какой-то бумер⁸, пишу ему SMS: «Прием-прием. Всё на месте». SMS! Даже моя мама не пишет смс-ки. А Ваня-то хотя бы смотрит в угол с иконкой сообщений? Там же только сотовые операторы да магазины спамят, можно не глядя удалять письма.

И Ваня здесь, как раньше. Живет на первом этаже, как и двадцать лет назад. В детстве мы с ним не дружили – стрёмно водиться с мелочью на четыре года младше тебя. Тебе целых четырнадцать, а ему только десять. Сейчас Чудину двадцать, и оказывается, у нас много общих тем. Только вот разводить плантацию в квартире никак не входило в мои планы. Но это хорошие деньги, и других вариантов нет, не могу отказаться.

Перед моим отъездом мама крикнула из окна, чтобы не заводила в прадедушкиной квартире домашних животных, а ведь я действительно подумывала наконец-то купить белую крысу и лайку. Жаль, нельзя дома держать лису. Но про «грядки» мама ничего не упоминала, хотя ей и в голову бы не пришла такая сумасшедшая мысль.