Это вы все сейчас со мной для галочки согласились, или все реально?
Лираэт мне улыбнулся, Ошер переглянулся с Гардангом, он и ответил:
– Ложь неприемлема для таров.
Кивнула суровому наставнику, а после честно сказала Эрану:
– У меня шок и истерика, я не справляюсь, так что ушла плакать.
Но едва отошла от него, как была поймана за руку, прижата к могучему телу воина, и меня прямо спросили:
– Это была шутка?!
– Нет, – прошептала я, – правда. Думала, хоть с мамой поговорить смогу и успокоюсь, а не вышло.
– Почему? – мгновенный вопрос.
Вытерла набежавшие слезы, таки истерика приближалась неотвратимо, пожала плечами, а потом плюнула на условности и честно призналась:
– Я нормально поговорить хотела, без свидетелей, а ты мне кучу народа на хвост посадил и сам постоянно вмешивался. Даже поплакать толком не получилось, ни мне, ни маме. А у нее, между прочим, тоже истерика!
Воин явно не знал, что сказать, просто потрясенно смотрел на меня.
– К маме хочу! – капризно заявила я.