Цитаты из книги «Любовница снежного лорда»

здражение, вежливо осведомился: – Все ли ваши требования я выполнил, Виэль Мастерс? Честно говоря, я в этот момент все думала, какой же замок заполучила. В выданном мне сертификате собственности значилась запредельная жилая площадь, сто двенадцать слуг, огромные подсобные помещения, три наземных этажа и много чего еще. Это оказался такой шикарный замок, чьей единственной владелицей отныне являлась я. Прямо даже не верится! – Виэль! – напомнил о своем вопросе шеф. – А? – растерянно посмотрела на него. – Все ли ваши требования я выполнил, Виэль Мастерс? – на повышенных тонах повторил он. – А?.. Да. – Я просияла счастливой

что дальше и… слова в горле застряли. Откашлялась, укоризненно сообщила: – Нельзя же так на меня смотреть. – Как? – ледяным тоном поинтересовался шеф. – Как будто вы меня сейчас прибьете, – пояснила начальству. – Близок к этому, – ничуть не шутя, сообщил он. Я сглотнула. – Чаю? – предложил представитель подгорного племени. – С удовольствием! – обрадовалась я. – Нет времени, – отрезал шеф. Энгус Топорович кивнул

скатерти, и грустно произнес: – Видимо, для нормального диалога мне стоит тебя для начала уволить. Что ты там говорила о зарплате? Заученно отчиталась: – Замок, ежегодный доход, отпускание всех девушек из Зандарата обратно домой

, но желательно извинений, можно на коленях, и еще можно было бы услышать с сотню-две заверений в вечном уважении и восхищении. А получила взбешенное: – Виэль, суть в том, что исключительно рабочие отношения конкретно с тобой меня никогда не устраивали, и я не скрывал этого факта. Вот, значит, как, да? То есть пока мы сэльдом не были, нам секретарь очень даже требовался, а теперь мы великий и всемогучий селедка и мои услуги решили переквалифицировать в горизонтальную плоскость? Нет, так не пойдет. Сделав шаг к родному руководству, я, руководствуясь исключительно негодованием, выпалила: – Ни-ко-гда! У лорда Эйна еще больше покраснел взгляд, и шеф гневно спросил: – Никогда что

Но вообще из ситуации надо было как-то выбираться, и зря я ему в лицо торт втерла, нет, хорошим специалистам бесспорно полагается втираться, но желательно в доверие, а не в лицо тортом. А потому я вернулась к столу, взяла салфетку и, вернувшись, протянула ее начальству с самым невинным видом. Шеф даже не шелохнулся, глядя на меня из-под измазанных кремом ресниц. – Да берите же, салфеткой быстрее будет, чем руками, – вполне резонно заметила я. Он стоял, все так же зло глядя и не шевелясь. – Ну, шеф, – я подошла ближе на шаг, – ну извините, эмоции. Все же мы с вами как-то не очень хорошо начали наши рабочие отношения. И тут Эйн отмер и переспросил странным голосом: – Рабочие отношения?! И тут до меня наконец

, что я тебе сказал при нашей первой встрече? Старательная и исполнительная я тут же припомнила и даже озвучила: – «В мою карету». Эйн, изобразив удовлетворенный кивок, продолжил: – А во вторую? Вспомнила. Хорошо так вспомнила. После чего подошла к шефу, не примериваясь впаяла ему в лицо тортик, втерла поосновательнее и, отступив от окаменевшего начальства, язвительно сообщила: – Помню, да. Потом, конечно, неудобно стало, все же тортика жалко и вообще вроде бы как мы с шефом тот вопрос уже решили, и я вполне удовлетворилась разгромом снежниковского замка и… – Родному шефу по морде тортом? – ожидаемо вспылило начальство. – Месть – блюдо, которое

удивилось мое начальство. – Я прямолинеен, как никогда! Я был предельно откровенен с первой нашей встречи! Я… брось торт, я сказал! Торт почему-то вдруг стал мне самым близким и родным, и, максимально бережно прижав его к себе, решительно ответила: – Не брошу. И вообще, что на вас нашло, шеф? Он остановился, развел руками, мол, да сколько уже можно, затем сложил эти же руки на груди, выпрямился, расправив плечи и странно глядя на меня, а затем отчеканил: – В общем так, Виэль, я военный и буду по-военному прямолинеен – я хочу быть с тобой. Тут уж я едва торт не обронила и резонно заметила: – Но, шеф, вы и так со мной уже, а я давно с вами. В чем проблема

он, может, не лучший вариант правителя для Зандарата, но в случае моей смерти оставался единственным вариантом. Убей я его – мою страну накрыло бы волной междоусобных сражений и всеобщей грызней за власть. Чисто технически шеф был прав. Но вот если субъективно смотреть, я категорически была против подобного поворота событий. – В общем, мне все это надоело! – неожиданно заявил шеф, стремительно поднимаясь. – Иди сюда! Я подскочила, но вот исполнять приказ даже не подумала. Подхватила торт и, отступая к двери, сделала важное, с моей точки зрения, заявление: – Зря вы так с Харнисом, вот что ни говорите, а зря. – Брось торт, Виэль, – приближаясь ко мне плавным движением, приказал шеф. – Шутите? – возмутилась

фактически нависнув надо мной, разъяренно прошипел: – У тебя невероятным образом получается делать вид, что ничего не было, Виэль! Он все узнал. Он узнал. Я сжалась, не зная, что сказать и вообще как преподнести столь изумительную новость, как наличие у меня короны, а шеф… Шеф, внезапно успокоившись, сел обратно, свел пальцы вместе и, задышав так, словно старается успокоиться, осведомился: – Что ты помнишь о вчерашнем вечере, Виэль? – Странный вопрос, – проводя пальцем по тортику, ответила я, стараясь не вспоминать самое страшное во всей моей жизни – умирающего шефа. – Я спросил! – начал давить лорд Эйн. – А я ответила! И не надо вообще на меня давить, когда я злюсь! А я злюсь! Потому что отчетливо помню, шеф, как вы притащились домой, истекая кровью. А еще

сразу. – У меня тоже никакого желания. Пусть выбрасывают. Устрицы разом притихли. Я посмотрела на устриц, они не знаю куда, глаз у них не наблюдалось. – А кто вообще их додумался на стол поставить? – спросила я. – Охард, – грустно сообщил шеф. – Он мне гарантировал стопроцентный результат. – И как? – заинтересовалась я. – Результата вот уже сорок минут