© Елена Ямпольская, 2016

* * *

От автора

Пожалуй, ни в какой иной сфере последние не становятся первыми с той же неотвратимостью, как в журналистике. Твой последний, то есть крайний на данный момент, текст предъявляет людям тебя сегодняшнего как на ладони. Слово работает не хуже рентгена.

И вот это слово перед вами. Прочее здесь собранное написано раньше. Зачастую значительно раньше.

Журналист не живет в вечности. Он лишь пытается уловить приметы вечного в сиюминутном. Сиюминутное преобладает. Потому и принято считать, что продукт мы производим скоропортящийся, пригодный к употреблению день-два, максимум – неделю. Газетные публикации под книжной обложкой – чем оправдана такая затея? Имеются ли для этого резоны, кроме авторского тщеславия?

По моему глубокому убеждению, рубеж первого и второго десятилетий XXI века стал в России революционным для гуманитарной сферы – то есть всего, что касается формирования человеческой личности. Многим из тех, чье главное занятие – рассказывать о культуре, пришлось выйти за пределы дежурного набора «спектакль – выставка – концерт». Залогом достойного сохранения в профессии стала способность вести разговор на смыслообразующем уровне, отстаивать собственную позицию – не только эстетическую, но еще (и прежде всего) этическую, нравственную, гражданскую. При необходимости вступая за нее в бой. Бывало, в одиночку – против сплоченных и не самых благородных оппонентов. Взыскательное «Ты за кого?» звучало по многообразным поводам и неизменно требовало внятного ответа.

Скажем прямо, в последние пять – семь лет на журналистскую долю выпало больше борьбы, нежели любви.

Сегодня, осторожно празднуя победу здравых начал в современной российской жизни, мы припоминаем (либо открываем для себя заново), что борьба хороша, когда расчищаешь площадку. Для строительства нужна любовь.

«У нас нет и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма», – говорит лидер страны. Патриотизм – то есть любовь к своему Отечеству – в человеке надо взращивать. И это всегда было миссией культуры. Так называемый «культурный багаж» каждого из нас – драгоценная коллекция всего, что мы любим. Что позволяет сохранить связь с родной землей, вне зависимости от того, легко или трудно на этой земле живется. И, ощущая себя частью мира, ни при каких обстоятельствах не забывать – кто ты, откуда, где твоя точка опоры…

Чем острее проблемы, масштабнее задачи, стоящие перед обществом, тем большее значение приобретают душевные качества – наши с вами конкретно и народа в целом. Народное единство – если говорить о нем не высоким штилем, а спуститься на земной уровень – это умение ценить свою и чужую жизнь и готовность соотносить личные интересы с интересами близких, соседей, знакомых и незнакомых людей и, наконец, целой страны. Что может сделать отечественная культура ради такого результата? Практически ничего – если под словом «культура» мы понимаем совокупность неких самовыражений. Абсолютно все – если подразумевать под культурой то, что стимулирует работу души. То есть сохраняет и приумножает человеческое в человеке.

Судя по опросам общественного мнения, в области культуры мы завершили 2015-й с тревожными показателями. Среди десятка наиболее продаваемых книг – только две отечественные, причем обе – чистая жвачка. Главный фильм года, по мнению россиян, – седьмой эпизод «Звездных войн». Любимого актера кое-как выбрали четырьмя процентами голосов – низковат рейтинг, не находите?

А ведь родные сюжеты, культовые герои, образы, которые становятся нарицательными, – обязательная составляющая любви к Отечеству. Здание патриотизма надежнее всего возводится из таких кирпичиков.

Мы помним, что у нас была культура, которая объединяла огромную страну и умела превращать толпу в народ. Когда о рейтингах не слышали, зато нормой считались десятки миллионов кинозрителей и ночные очереди к театральным кассам. Пренебрегать тем опытом – значит разбазаривать чрезвычайно важный ресурс национального строительства.

Однако речь идет не о бесконечной эксплуатации наследия, на которой мы выезжаем уже четверть века. Надо понимать: советский источник иссякает – в силу объективной смены поколений. Что для наших родителей – сама жизнь, а для нас – теплая память детства, двадцатилетним мало о чем говорит. Изменилось само значение слов: подтяжками теперь удерживаются лица, а не брюки, «На зарядку становись!» звучит как голосовая команда для смартфона…

Наивно было бы надеяться, что мы «прокормим» новые поколения шедеврами советского времени. Вообще, любое наследие ценно только тогда, когда становится почвой для новых ростков.

Мы встречаемся с вами, дорогие читатели, на переломном этапе. Период борьбы заканчивается. Начинается время созидания, время любви. И сегодня ответить на вопрос: «Ты за кого?» – для меня очень просто. Я за тех, кому в основном посвящена эта книга. За Пушкина и Шукшина. Барто и Крапивина. Пахмутову и Захарченко.

Я за все, что дает силы жить. «Простую историю» и «Легенду № 17». Степной дух Вёшенской, израненные сосны Михайловского, древние стены Псково-Печерской обители, старинное село Вятское, вызванное из забвения усилиями меценатов и ставшее у нас на глазах новой жемчужиной Золотого кольца…

А еще – и в первую очередь – я за тех, кого назовут мастерами в будущем, кто войдет в хрестоматии спустя десятилетия, но дарить нам радость начнет уже очень скоро.

Если поддержать их сегодня, они ответят стране взаимностью. И любви в нашей жизни станет больше.

Культурная политика

Дом или виселица?

28.09.2012

ВСЕ, КОМУ повезло сначала оказаться приглашенными в состав нового президентского Совета по культуре и искусству, а затем еще и найти свое имя в списке выступающих, мечтали, конечно же, высказаться по полной. Однако заготовленные трактаты вошли в противоречие с регламентом. Лично я рада, что многое смогла сказать президенту, но читатель имеет право знать всё. Вот как это было на бумаге:

«Многоуважаемый господин президент, дорогие коллеги! В нашем отношении к культуре есть любопытный парадокс. Поскольку на протяжении многих лет постсоветского периода культура не была избалована особым государственным вниманием и финансировалась по пресловутому «остаточному принципу», в общественном сознании возникла обратная установка: все, что имеет отношение к культуре – или называет себя культурой, – безусловно, хорошо и полезно; пусть распускаются все цветы – в том числе цветы зла; художник имеет право на любое самовыражение, не зафиксированное в Уголовном кодексе, а отчасти – даже и зафиксированное… Культуру и без того обижают, следовательно – она неприкасаема, она прекрасна и бесспорна во всех своих проявлениях.

Однако сейчас, когда плотность обид, наносимых культуре, заметно сократилась, мне кажется, эту позицию стоит пересмотреть.

Понимаю, что для многих такая мысль прозвучит крамольно, но, на мой взгляд, культура – вещь прикладная. Культура – это средство, а не цель. Средство сделать человека лучше, а его жизнь – краше.

Когда я слышу о том, что наша главная задача – повысить доступность культуры, привести ее в каждый дом, в каждое село, построить в малых городах кинотеатры, я думаю: а какие фильмы будут крутить в этих кинотеатрах? «Обитель зла»? Что будет выставляться во вновь построенной галерее – «Духовная брань», вдохновленная небезызвестным «панк-молебном»? Чем украсится провинциальный город за большие бюджетные деньги – безголовыми человечками? Да упаси Боже от такой культуры. Не можем помочь, так не будем хотя бы развращать.

Прежде чем говорить о всеобщей доступности, о технологиях максимального распространения культуры, хорошо бы сначала определиться – ЧТО ИМЕННО мы хотим распространять. Уже есть примеры, когда культурные революции, спущенные сверху, не вызывали в людях ничего, кроме отторжения.

Законом о культуре, даже если таковой вскорости будет принят, подобные вопросы не решаются. Любой закон – это инструмент. Набор инструментов. Что мы собираемся строить при помощи этого набора – дом, виселицу? Надо решить заранее.

Можно завезти в каждую деревню по баяну, но нельзя заставить людей петь. Поют не от наличия баяна, а от душевной потребности. Можно отдать арендатору исторический особняк и сказать «восстанавливай!», но если этот арендатор, этот бизнесмен рос и воспитывался в 90-е, то реставрацией он займется лишь под угрозой серьезного наказания. Других мотиваций у него нет.

Эффективность культурной жизни определяется не только количеством премьер, выставок или наград на международных фестивалях. Но еще (и, может быть, в первую очередь) тем – стало ли в стране меньше брошенных детей. Снизился ли уровень насилия – в семьях, на улицах. Гаснут или, напротив, разгораются межэтнические конфликты.

Почему-то такое целеполагание считается для культуры низменным, мелким, неприличным. А снимать маргинальное кино, после которого людям жить не хочется, – занятие, достойное настоящего творца.

Врач «скорой помощи» приехал и НЕ вымогает деньги у больного старика – значит, все в порядке у нас с культурой. Человеку в голову не придет сесть пьяным за руль – вот это культура. Повысился престиж рабочих профессий – парень хочет пойти в токари, а не в мерчендайзеры… Гектары пахотной земли не глохнут под сорняками…

Вы скажете, что часть перечисленного регулируется Уголовным кодексом, а остальное – экономической целесообразностью. А я отвечу, что очень печально, если Уголовный кодекс заменяет обществу совесть и культуру, потому что настоящая культура всегда состоит в родстве с совестью.

Что же касается экономики, никогда для русского человека выгода, барыш не были основополагающими. Если заставить его жить исключительно по экономическим законам, он перестает быть русским, а зачастую – и вообще перестает быть человеком.

Не только экономика определяет атмосферу в стране. Атмосфера тоже способна благотворно влиять – в том числе, и на экономику.

Когда человек знает, кто он, на какой земле живет, к чему стремится его страна и от каких нравственных устоев она ни под чьим давлением не откажется, к какому общему делу он призван, – вот где-то здесь и возникает желание запеть.

При этом совершенно не надо заниматься примитивной лобовой пропагандой. Когда в столице обострилась проблема так называемой «лимиты», появился фильм «Москва слезам не верит». Заодно и «Оскара» получил… Когда квартирный вопрос стал людей портить, возникла комедия «По семейным обстоятельствам». И мы до сих пор смотрим, смеемся, умиляемся и на этих старых фильмах о главном лет десять еще протянем, судя по всему.

Никто не говорит о запретах. Запрет – унылая вещь, а культура требует творческого подхода, креатива, как теперь выражаются. Но очень важно, на мой взгляд, четко расставить нравственные приоритеты и поощрять, прежде всего, те культурные проекты, которые в эту ценностную систему вписываются.

Пока мы стыдливо соглашаемся: да-да, конечно, культура должна быть свободна от всякой идеологии, ее ой как используют в идеологических целях – только во вред стране. Постоянно слышны призывы к компромиссам, но компромисс – это топтание на нулевой точке. Нашим, вашим, шаг вперед, шаг назад. Хватит компромиссов.