Я

С самого раннего утра села за мольберт заканчивать давно начатую картину. Откинула шторы для большего освещения и увидела, что на перилах ограждения террасы сидит ворона без хвоста. Меня это не удивило. То есть ворона, а не то, что без хвоста. Они у нас частые гости, прилетают в поисках жуков и улиток, обитающих в цветочных горшках и на растениях.

Мне всегда интересна любая живность, очень люблю всех зверюшек, вот и сейчас пару минут понаблюдала за птицей, тихонько, чтобы не спугнуть. Однако она сидела себе преспокойно и даже совершенно не испугалась, заметив меня. Ну а потом я углубилась в свои кисти и краски.

Так прошло не менее часа, когда боковым зрением я уловила движение за окном. Это прилетела вторая ворона, села рядом с первой и стала ее кормить из клюва. Тут я догадалась, что первая ворона вовсе не бесхвостая, а это вороненок-подросток, хвост еще просто не вырос. Наверняка он совсем недавно вылетел из гнезда и еще не умеет есть самостоятельно, потому его и кормит мама.

Ворона-мама быстро сунула пищу птенцу в клюв и сразу улетела в поисках следующей порции еды, или же, чтобы накормить второго, ведь у ворон, как правило, бывает по два птенца. Тогда я решила помочь вороньей семье с пропитанием. Отрезала кусок белого хлеба, приоткрыла осторожно дверь на террасу и бросила его поближе к вороненку, но так, чтобы не напугать его. И снова удивилась тому, что он совсем меня не боится. Вороны очень осторожные птицы и при малейшем стороннем движении сразу улетают, тем более, если в них что-то бросают. А этот посмотрел на меня, сделал два шага в сторону, но и только. Меня это скорее порадовало, чем огорчило – смелый малыш!

Я вернулась к своей работе, тем не менее продолжала поглядывать в окно в надежде, что птенец спрыгнет на пол и съест хлеб. Вот только тот сидел на перилах, смотрел на хлеб и не спускался. Видно, он еще слишком мал для такой пищи, решила я. А вороненок периодически чистил перышки, расправлял крылья, словно хотел полететь, тем не менее так и оставался на месте.

Еще через пару часов вновь прилетела мама покормить птенца. Я же следила за ней с мыслью, увидит ли она хлеб на полу? Увидела. Но все же сначала оглянулась по сторонам, нет ли поблизости опасности? А вдруг это приманка? Убедившись, что все спокойно, спрыгнула вниз, схватила хлеб и тут же улетела. Наверняка, чтобы размочить его, подумала я, ведь птицы не умеют жевать и им трудно глотать сухую пищу.

Если ей понравился хлеб, тогда надо повторить. Таким образом будут сыты оба, и мама, и вороненок. Я опять чуть приоткрыла дверь и бросила ломоть, а птенец снова, как и в первый раз, не испугался ни меня, ни летящего куска, и даже не пошевелился, однако глядел с опаской. Хлеб он снова есть не стал, а по-прежнему ожидал маму и, надо сказать, очень долго ждал. Она появилась часа через три. И все повторилось вновь. Ворона накормила его, схватила хлеб и была такова. А птенец так и остался сидеть на перилах и терпеливо ждать следующего кормления.

Тем временем я закончила рисовать, занялась другими делами, однако периодически смотрела в окно – там ли еще вороненок, не улетел ли? Нет, сидит. Уже тогда мне показалось это немного странным. Зато вполне могло объясниться тем, что малыш привык ждать маму в одном месте, сначала в гнезде, а теперь вот на нашей террасе. Он то прохаживался взад-вперед, то принимался чистить клювом перья, то махал крыльями, как будто разминался перед полетом.

Наблюдая за ним, я, наконец, догадалась, что он просто боится летать! Как это бывает с птенцами – выпадут из гнезда, а летать еще не умеют. Да и страшно ведь им! В первый раз всегда страшно бывает всем! Вот малец и переминался с ноги на ногу, а слететь вниз на землю не решался.

Вечером вернулся домой муж. Я показала ему вороненка и рассказала, что целый день наблюдаю, как он ждет маму с кормом и боится слететь на землю.

– А как же он попал на террасу? – поинтересовался муж.

– Возможно, что гнездо находится на крыше дома или где-то рядом, а птенец выпал и прямиком угодил к нам. Вполне вероятно. А теперь он не знает что делать дальше.

Так предположила я и время от времени следила за вороненком. Правда маму-ворону больше не видела. Может быть, мы просто не пересеклись? А вот когда уже стало темнеть я забеспокоилась. Все птицы на ночь устраиваются на деревьях, к тому же плохо видят