. Тепло от ладоней пошло на изувеченную плоть и, стараясь успокоить себя и отвлечь ее, выдохнула:
– Как ты?
Женщина измученно посмотрела на меня и прошептала севшим голосом:
– Уходи, этот монстр сейчас вернется, и тогда…
Тайхарка вновь заплакала, а я излечивала волдыри, уже на рефлекторном уровне, мгновенно применяя целительную магию, концентрируясь на ранах.
– Почему он делал это с тобой? – прохрипела я. – Зачем?
– Уходи… он… он вернется и будет издеваться, пока не сможешь терпеть, умоляя… пощадить, – обреченно прошептала она, смотря куда-то вверх, дрожа всем телом.
Потрогала ее лоб, и ахнула. Женщина горела. Я тяжело вздохнула, и попыталась не отчаиваться, продолжая исцелять. Были случаи и посложнее!
– Беги… Уходи, он вернется… – бубнила она, измученно посмотрев на меня.
– Нет, я помогу, а потом… мы уйдем вместе, – упрямо буркнула я, исцеляя одну за другой раны, поражаясь бесчеловечности ребенка. Решив попробовать работать одновременно с несколькими ожогами, отрешилась от всего, и провела процедуры для всех, захватывая и сканируя взглядом каждый в отдельности, соединяя в одно целое, не пропуская ничего. Когда получилось, радостно всхлипнула, и тут же положила руку на лоб, отмечая нормальное состояние.
Тайхарка отрицательно закивала головой и крепко схватила меня за локоть.
– Я хочу к своим детям… а он не даст этого сделать, скорее убьет меня. А ведь я… ведь я…. родила… выносила это чудовище, – с ужасом прошептала она, сжимая мою руку, смотря огромными изнуренными глазами. – Тварь, издевающуюся надо мной… вместе с его отцом, насильником.
Ужас ее ситуации потряс меня, вызывая сочувствие и горечь, чувствуя огромный поток целительной энергии