Глава 1
Каникулы на галерах

Вот уже закончилось лето, теперь не будет жарких дней, банно-тёплых вечеров и тревожных ночей – а мне так и не удалось бросить в туалет соседям пачку дрожжей! А как они испуганно носились прошлым летом, когда их деревянный домик в конце дачного участка вдруг забурлил и скособочился… Как удивлялись и кляли погоду! А это всё я, я – маленький народный мститель! Но они этого не узнали, зато помучились изрядно – ведь сортир вышел из берегов, попёр верхом, а затем поплыл и затопил не только их, но и соседей с другой стороны. Так что и выкручиваться им пришлось долго. Так им и надо, так и надо – за все их гадкие дела!

А делишки соседи проворачивают, вернее, проворачивали, гнуснейшие, это факт. Я – свидетель. Потому что вообще всё лето живу на даче, так что всё-превсё тут знаю. И вижу – ведь бабка поднимает меня ни свет, ни заря: то огурцы поливать, то полоть, а в основном просто так, по вредности своей рано будит, чтобы мне жизнь мёдом не казалась. Вот такая вот у меня бабка, и ничего тут не попишешь.

Но соседи… Наглые хмыри. Однако, признаться честно, в это лето им и без дрожжей хорошенько досталось на орехи. Только и мне ох как не сладко пришлось… Так что теперь вот сижу я тут, размышляю, анализирую… Нет, лучше всё по порядку.

Я, Варвара Тобольцева, живу на даче с мая месяца. Да, как начинается сельскохозяйственный сезон, так тут и я. С бабкой. Безвылазно. Школу приходится заканчивать кое-как, бросать занятия почти за месяц до окончания учебного года, уезжая из Москвы на дачу. Но я привыкла. Да и учителя смирились. Мы с бабкой помогаем нашей семье наладить благосостояние. Родители и старший брат как папы Карло трудятся в Москве, а мы на даче.

Когда-то у нас был просто участок в дачном поселке. Но несколько лет назад родители решили выйти на более высокий экономический уровень, составили бизнес-план, смету расходов – и купили ещё один участок рядом с нашим. Влезли в долги, но построили на этом участке большой красивый коттедж. И теперь мы сдаём его дачникам нового типа.

Да, всё изменилось в нашем поселке Листвянка. Он находится в очень какой-то приятной и полезной для отдыха зоне, поэтому все поняли, что отдыхать тут у нас – хорошо. Скоро рядом с обыкновенным дачным кооперативом, где были только огороды и жалкие самопальные «курятники», вырос посёлок из таких же, как и наш, красивых коттеджей и даже особнячков. И стали отдыхающие из Москвы снимать их на лето.

Появились дачники и в нашем коттедже. А мы с бабулей находимся при них. За порядком в доме следит бабка, а мои обязанности – подстригать газоны, убирать по участку мусор. И так далее, и тому подобное. Дачники платят. Я и убираю. Разве я враг своим родителям?

Да, мелькать перед глазами отдыхающих мне тоже запрещено, вот поэтому и приходится вставать очень рано – или ждать, выбирая время, когда я нашим дачникам точно мешаться не буду. Это такое условие.

Живём мы с бабкой на самом краю нашего участка. Там, спрятанный за кустами, вишневыми и сливовыми деревьями, стоит крошка-сарайчик под названием бытовка. С печкой, правда, и даже с телевизором. Вот в таком сарайчике мы с бабулей и обитаем. Поспать-поесть место имеется, а что ещё надо? У нас есть и баня-сауна, тоже свежепостроенная, крутая такая – мы её для дачников топим, когда им захочется попариться. Но и сами, конечно, моемся – это право я сразу для себя отстояла.

Но это ладно. Чтобы расплатиться с долгами за дом и начать получать прибыль, денег надо много. Поэтому ещё – там, в деревне под названием Листвяны, что находится недалеко от нашего посёлка, у нас есть плантация. Огородище о-го-го! Там растет ВСЁ! Всё растет! Вырастает – и продаётся. Да, реализовываются мною и бабкой населению на придорожном рынке. А чтобы урожай качественно созрел и имел товарный вид, нужно за всеми посадками ухаживать. Вот я и вкалываю, как раб на галерах. Так проходят мои летние каникулы.

Наш участок – это последний дом на границе, эдакое маркграфство. Когда посёлок разросся и стал местом для элитного отдыха, участки с новыми коттеджами стали строить туда – влево, в сторону соснового лесочка, а не в зоне «курятников». Поэтому наш участок, что был на самом краю кооператива, и оказался на границе. Так что в «новой» части Листвянки только отдыхали, а обитатели «старой» части выращивали продукты. Которые и продавали этой самой «новой» части, а также тем, кто оказывался на нашем большом рынке возле шоссе. Нет, это я преувеличиваю, конечно, – многие наши дачники из «старых» – пенсионеры и овощеводы-энтузиасты, для себя еду выращивали. Чтобы зимой питаться.

А в деревне Листвяны жили обычные деревенские. У тех хозяйства были ещё круче – с коровами, козами, овцами, кроликами. Деревенские вкалывали вообще как проклятые. Что взрослые, что ребята.

Я всю молодежь тутошнюю знала – и наших – «старопоселковых», и деревенских. С отдыхающими из коттеджей, (тоже молодежь имеется в виду), сталкиваться особо не приходилось. У них свои приколы. Да их никого и не увидишь на улицах посёлка. Никогда. Они с нами не гуляют – или по дачам сидят, за заборами не видно, что там у них происходит, или усядутся с родителями на машины и укатывают отдыхать на водохранилище. Там классно, конечно – на гидроциклах рассекают, моторки туда-сюда гоняют, яхты с парусом. Ладно, чего об этом говорить – у меня свои тут заморочки, не до гидроциклов.

Мы в речке тоже купаемся неплохо. Хорошая у нас рядом с посёлком и деревней речка течёт, чистая. Вечером поселковые (в смысле обыкновенные) тусуются на одном берегу реки. А деревенские на другом. У них там лучше – пляж с песочком. Зато у нас «тарзанка» на дереве прямо над водой висит – прыгай-обпрыгайся.

С деревенскими у наших «дачных» сейчас мир. Те их не трогают, и деревенские их не задирают. Но нашим на тех ребят, конечно, лучше вообще батонов не крошить – потому что компания у тех, кто живёт на дачах, какая-то такая неконкретная. То кто-то приезжает, то уезжает. А деревенские всегда тут, на месте. Местные. Поселковые это понимают – и лишний раз не нарываются. Но к августу обычно на дачи наезжает море народу (жратва, понятное дело, созревает, вот городских гавриков и сплавляют попастись). Поэтому «наши» начинают чувствовать себя «силой» – и ситуация меняется. Мне труднее – потому что я и «наша», и «ваша». В смысле полдня дачница, а полдня деревенская (раз на огороде пашу). Так что даже хорошо, что мне некогда – в разборках нет времени участвовать. Наши девчонки, конечно, ни в каких драках не фигурируют, но у них тоже в периоды войны дел полно – хотя бы, вот к примеру, с гордым видом проходить мимо деревенских и демонстративно с ними не здороваться. В знак презрения.

Но дачников из «новых», буржуев, как иногда бабки их называют, никто не трогает. И наши, и деревенские делают вид, что их нет. Не замечают, игнорируют. Или это они нас игнорируют, не знаю. У нас в Листвянке ещё есть двое таких, как я, – ну, тех, у которых на специально оборудованных дачах отдыхают семейки. Так что на тусовках эти ребята рассказывают про нелёгкую жизнь отдыхающих, за которой они, находясь «при хозяйстве», и наблюдают. Все ждут этих историй с нетерпением. Даже деревенские послушать приходят.

И я могла бы рассказать – да нечего было. Ничего интересного, в смысле. Два предыдущих лета подряд у нас отдыхали только семейства с малышами. Первый этаж мы одной семье сдавали, а второй этаж – другой. Что про малышей и их родителей рассказывать? Да ничего особенного. А в это лето объект наблюдения у меня появился…

Конец мая и июнь всё было обыкновенно. На первый этаж нашего коттеджика заселилась прошлогодняя молоденькая тётенька с девочкой трех с половиной лет, которую звали Мурзик. Мурзик – это Маша, очень даже покладистая такая, хорошая девочка. Выход с их части дачи, то есть первого этажа, был в сторону улицы. Так что мы этих граждан и не видели никогда. Маша носилась там где-то туда-сюда по тщательно выбритому мною газону. Мать ее сидела в шезлонге, читала или слушала музыку, заткнув уши наушниками, или болтала по телефону. А то садилась в машину и укатывала вместе с Мурзиком на целый день – купаться или ещё куда-то. Да, у них имелся ещё отец – но он бывал тут у нас не каждый день. А если приезжал, то поздно, укатывал в Москву рано утром. И тоже тихий такой, интеллигентный. Хорошая, в общем, семейка, беспроблемная.

А на втором этаже, крыльцо которого было повёрнуто как раз к нам во двор – и территория эта, надо сказать, немаленькая, раза в два больше той, где Мурзик с мамой резвились, поселилась в это лето представительная новенькая дачница – дамочка с малышом лет примерно двух. Ох и давал жару всем этот малыш! Тимочка, то есть Тимофей. И матери своей, и няньке, которая оставалась с ним, когда мать подхватывалась и уматывала куда-нибудь прогуляться. Вопли его были слышны, наверно, даже в деревне.

По выходным к ним приезжал папаша. Или папаша с гостями – и тогда начиналась гульба: шашлыки, барбекю, музыка и беготня. Нянька с Тимофеечкой переезжали тогда в нашу бытовку (за это нам платили отдельно), мы с бабкой шатались где-нибудь – до тех пор, пока они не выметутся.

А умница Мурзик спала себе в большом доме. Под музыку и пьяные вопли. Её маманьку и папаньку, (если он оказывался тут), обычно тоже звали на пикник – который в пятницу и субботу затягивался до глубокой ночи.

И ничего. Мусора только потом много оставалось. Бабка меня ещё и их бутылки отправляла сдавать. Бизнес, блин…

Тимочка же бузил в нашем сарайчике, тиранил няньку – и та билась с ним в одиночку. Моя бабка, правда, пару раз его усмиряла – когда бедную девчонку он доводил до белого каления. И шёлковым Тимофейка становился. Ему бы бабулю мою в няньки нанять – из него сразу бы человек вышел. А так пока какой-то гнус капризный растёт.

Но в середине июля к Тимофейке присоединился его старший братец. Я узнала об этом в редкий миг отдыха – когда валялась на берегу речки.

– Варька, тебе жениха привезли! – на всех парах примчавшись на пляж, выпалила Натаха – наша местная сплетнеразносчица. Девчонка она ушастая, глазастая, шустрая – мимо такой ни одна информация не проплывала.

Все сразу оживились: какой жених? Куда привезли?

И Натаха рассказала про нового дачника, что поселился у нас. Тимофеев брательник, парень четырнадцати лет. О том, что он заявится, жильцы со второго этажа, оказывается, бабку мою заранее предупреждали. Это я уже после узнала. А бабан мне не соизволила вовремя сообщить. Я бы подготовилась. Эх…

Все, кто был на речке, конечно, ту же начали представлять, какой у нас с ним закрутится роскошный роман. Я сидела терпела. А куда было деваться? Смотаться от них тут же – сразу начнут смеяться, что побежала смотреть своего женишка. А начать огрызаться – вообще запозорят. Я сидела-сидела, изредка презрительно хмыкая. Им лениво стало в конце концов прикалываться, и тема переменилась. А как только кое-кто из ребят наладился уходить, подхватилась и я.

Конечно, на жильцовского старшего сыночка посмотреть хотелось. Четырнадцать лет! Как и мне. Крутой, наверно, невозможно как, понтовый. Посмотрим…