Цитаты из книги «Улыбка пересмешника»

– Будет, будет! – внезапно поддержал его неподалеку девчоночий голос. – Да! Будет! – выкрикнул ребенок, сидевший за Таней, и словно по сигналу, поданному предводителем, по всему залу стали раздаваться детские голоса:

С людьми, которые вас любят, вы можете сделать очень многое, прежде чем они поймут, что происходит. Любящие люди беззащитны, как веточки: гни их, ломай, жги, обрывай листья, срезай кору…

не раздумывая, метнулась в ту, где была нарисована девочка

С людьми, которые вас любят, вы можете сделать очень многое, прежде чем они поймут, что происходит. Любящие люди беззащитны, как веточки: гни их, ломай, жги, обрывай листья, срезай кору…

сколько бы я ни твердила, что все это воспоминания другой женщины – глупой, слепой, нелюбимой, – это ничего не меняет. Я обнаружила, что она по-прежнему живет во мне, хотя многие годы считала, что от нее ничего не осталось. Господи, до чего же унизительно, до чего невыносимо стыдно любить человека, которого презираешь…

Знаете, мне до сих пор кажется, что за те полгода я поумнела больше, чем за всю предыдущую жизнь. Совершила, так сказать, качественный интеллектуальный скачок. Наверное, мне не хватало хорошей встряски или такого удара, какой я получила. От него я стала молчуньей, наблюдающей за людьми и пытающейся понять скрытые мотивы их поведения. Прежде я совершенно не задумывалась над этим и теперь чувствовала себя ученым, открывающим новые миры.

Если бы я была умнее или опытнее, то поняла бы, что мне стоит показаться врачу. Но я боялась психиатров и не знала, где их искать, к тому же у меня не было денег. Осознавая, что мне нужно зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы не сползти в омут безумия, я принялась искать спасения не вовне, а внутри себя. Это оказалось сложно. Люди лгут, говорила мне та Вика, что сидела во мне, закрыв глаза руками, как ребенок. Люди предают. Они разваливают твой мир и саму тебя на части, и ты не можешь уберечься от них. Они задумывают плохое. Если бы ты была другой, говорила она мне, то с тобой такого не случилось бы. Это ты во всем виновата.

Пожалуй, мне все-таки придется вернуться в прошлое. Не очень далеко – всего на семь лет назад. Это в вашем исчислении, а в моем прошло не меньше двадцати тысяч лет, и горы от времени стерлись в равнины, равнины стали руслами рек, и только люди не изменились – никто, кроме меня.

друг друга, и оттого я возмутилась и потребовала объяснений. Дама снизошла до меня, хотя это было то время, когда окружающие считали излишним что-то объяснять женщине с таким умом и знанием жизни, как у меня, дабы не тратить времени попусту. «Они смотрят друг на друга, – сказала она. – А должны смотреть в одну сторону». «Но тогда кто-то один обязательно станет таращиться в затылок другому!» – в запальчивости возразила я, и она рассмеялась: «Бедная девочка… Им ведь не обязательно поворачивать голову направо или налево, правда? Они могут стоять рядом и смотреть вперед. Но для этого нужно, чтобы они были похожими». Так вот, с белобрысым шведом, моим соседом, мы были похожи.

Поверьте, я знала это наверняка – как и то, что одна нейтральная реплика с моей стороны, и он тут же пригласит меня на «чашечку кофе»: не потому, что я выгляжу доступной, а потому, что он чувствует во мне существо своего круга, причем существо относительно молодое и безусловно красивое. Это очень важно, поверьте моему опыту, – находиться рядом с человеком своего круга. Я многие годы не понимала этого и даже не верила в существование «кругов», что лишь доказывает, какой непроходимой дурой я была. Затем, по мере расширения моего ничтожного опыта (который, однако, и расширяясь, оставался ничтожным, хоть я этого не осознавала), мне пришлось признать, что круги все-таки есть. Но и тогда с упорством девочки, воспитанной на пионерских книгах, я считала, что главное в человеке – это ум, порядочность, доброта и прочие качества, которые принято называть положительными, а уж из какого он социального слоя – дело десятое. И только теперь я отчетливо вижу, что все мы крутимся на своих орбитах, и свойства нашего характера зависят от расположения планеты в гораздо большей степени, чем принято считать. Когда-то давным-давно, около десяти тысяч лет назад, одна очень умная немолодая дама сказала мне о прекрасной юной паре: «Эти люди совсем недолго пробудут вместе». Они казались любящими