А у меня вселенная книга, — шепчет Виталик. — На обложке ничего, нигде ничего. Я пишу невидимыми чернилами обо всем во вселенной. Вот тут, — тычет он пальцем в белый лист, — бумоглот. Он глотает бумагу. Я нарисую, он проглотит — и опять ничего. И всю вселенную бумоглот… — Виталик боится сказать «проглотит», заменяет слово многозначительной паузой. — Такой он, ничего не поделаешь…