Василиса затаила дыхание, заворожённая обликом Кирши. Он был нечеловечески красив, словно сын самого Дажьбога, по ошибке оказавшийся в мире смертных. Но наваждение исчезло, стоило Кирши открыть глаза.
Синие, как вечернее небо, глаза встретили холодом и непроглядной тьмой.