Эх, судьба, одеяло лоскутное,
Разноцветье квадратиков-дней.
Ярко-пёстрые иль серо-грустные,
Каких только не сшито на ней!
 
 
У кого-то сатинчиком скромненьким,
У кого-то парчою лежит.
Из поступков, из дел его собрано
Полотнище прожитой судьбы.
 

© Кладова Е.В., 2020

© Издательство ИТРК, издание и оформление, 2020

Лида

В курилке аэропорта одиноко и задумчиво сидела женщина. Она сидела там довольно долго, курила, пила кофе, и ни на кого не обращала внимания. Её одиночество было одиночеством королевы, среди бесчисленной толпы – и всё-таки отдельно. Словно окружённая невидимой стеной, эта женщина разительно отличалась от мельтешащих, суетящихся вокруг, ожидающих отлёта пассажиров. Внешне она казалась совершенно спокойной. Лицо не выражало никаких эмоций, фигура оставалась неподвижной. Только непрерывно мелькали руки, и пепельница наполнялась окурками.

Эта женщина не была красавицей. Но было в ней нечто большее, чем красота, и все, кто её замечал, невольно задерживали взгляд. Изысканная простота костюма никого не могла обмануть. Неброские элегантные украшения, сумочка и туфли говорили о том, что это женщина с достатком. И с большим достоинством.

В самом деле, Лидия Ивановна Куприянова была дамой, достойной во всех отношениях. К сорока с лишним годам она во многом достигла успеха. Являясь владельцем и руководителем прибыльной фирмы, Лида не испытывала никаких материальных затруднений. Тысячи и тысячи женщин позавидовали бы ей. Довольно молодо выглядящая, сохранившая стройную фигуру и лёгкость в движениях, при небольшом росте никогда не бывшая невзрачной и незаметной, Лида производила впечатление хозяйки жизни. Во многом она и была именно хозяйкой. Для подчинённых – уважаемый шеф, для родни – надежда и опора, для близких друзей – надёжное плечо.

Но было в её во всём успешной жизни одно немаловажное «но». И это «но» уже несколько лет заставляло Лиду жить двойной жизнью. Преуспевающая, сильная, имеющая всё – это внешнее. И безумная тоска и боль внутри, порой не дающая ни жить, ни дышать. Потеряв мужа, любимого той редкой и яркой любовью, какая не всем и не часто выпадает, Лида словно потеряла огромную часть самой себя. Со всем она прекрасно справлялась, а вот с собой справиться до сих пор не могла. Горячая и страстная, она хотела бы вновь обрести любовь, обычное бабье счастье, но никак не могла. Пробовала, и не раз, благо претендентов на роль любимого имелось достаточно. Но не вспыхивала, не загоралась. И обрывала едва начавшиеся отношения, не желая никого обманывать. Ну что она могла поделать, если Серёжка ни на минуту, ни на секунду не оставлял её, если она думала и тосковала о нём постоянно? Прекрасно понимая, что так нельзя, сделать не могла ничего.

И вела себя сейчас так гордо и независимо, потому что боялась. Боялась не перелёта, не чего-то там, чего обычно опасаются туристы. Лида боялась себя.

Она придумала эту поездку, чтоб дать себе встряску, чтоб вновь пережить счастливое прошлое и… избавиться от него. Наверное, зря.

Лететь туда, где они были так счастливы вдвоём, лететь одной, с кровоточащей до сих пор душой и израненным сердцем, сейчас казалось Лиде совершеннейшей глупостью. Но менять решения она не привыкла. И если не вышибет клином клин, не сотрёт болью боль, придётся смириться и жить дальше в холодном одиночестве.

Лида глянула на часы. Пора выходить, скоро посадка. Резким движением затушив сигарету, она поднялась, расправила плечи и пошла, на ходу стряхивая печальное оцепенение. Всё, хватит! Сергея нет, а она – есть. И будет жить за себя и за него. Её ждёт тёплая, весёлая, любимая страна, море, пальмы и солнце. А здесь остаются крепкий бизнес, верные друзья, надёжная семья.

При мысли о семье на душе у Лиды потеплело. Смотря в кино или читая в книгах о жестоких родителях, злобных свекровях, подлых родственниках, она всегда недоумевала и расстраивалась. У них было совершенно иначе. Родители, Анна Степановна и Иван Николаевич, нежно любили друг друга, хотели много детишек. Они выстроили большой дом, мама Анны Степановны к ним переехала, Надюшка родилась, потом Лида. Судьба одарила родителей лишь двумя дочками, больше детей не случилось.

Девочки были совершенно разными, но одинаково любимыми. Надя пошла в маму, выросла статной, очень красивой, белокурой, белокожей. А Лида отличалась от всех, была невысокой, смугловатой, с густыми чёрными бровями над прозрачными светлыми глазищами. И красоты ей не досталось, скуластенькая, с крупным носом и маленьким ртом, она девочкой приставала к маме:

– Почему я страшная?

Мама улыбалась ласково и утешала:

– Какая ж ты страшная? Ты красивая у нас необычайно. Глаз таких ни у кого нет, бровей тоже. А волосы? А фигурка?

И Лида уверилась в том, что симпатична, никогда больше не комплексовала и не переживала. Да и чего ей было переживать? Добрая бабушка, ласковая мама, заботливый папа, всегда открытый для гостей дом – чего ещё желать. А внутренний огонь всегда привлекал к ней внимание, вокруг постоянно толпились друзья и поклонники. Поклонники Лиду мало интересовали, да и всякие девчачьи штучки тоже. С детства она хвостиком следовала за папой, сельским инженером, совала нос в моторы, крутила гайки.

Пока Надя шила нарядные платьица, присматривалась к кулинарному искусству бабушки Матрёны, заводила романы и влюблялась, Лида научилась управлять трактором и водить грузовик. Ей было интересно учиться, и с книжками она не расставалась никогда. После школы легко поступила в институт, хотела стать программистом, новые технологии активно вторгались в жизнь.

А вот Надя учиться не хотела, считая, что её красоты вполне достаточно для счастья в личной жизни. Рано вышла замуж, родила Катюшку. Молодая семья часто приезжала в гости, Лида притаскивала институтских друзей, в доме всегда было шумно и весело.

Горе пришло нежданно. Папа, молодой и никогда не жалующийся, сгорел от рака за несколько месяцев. Лида хотела бросить учёбу, остаться с мамой, та запретила категорически:

– Учись! Ты же не можешь подвести папу, он так в тебя верил! А я справлюсь.

Она справилась. Горе своё не тешила и никому не показывала, но теперь Лида прекрасно понимала, каково приходилось молодой и красивой женщине одинокими ночами. Сама она справлялась куда хуже.

С Серёжкой Куприяновым училась на одном курсе и поначалу просто дружила. Здоровый увалень в очках особо не интересовал. А потом разглядела, влюбилась, да так, что земля звенела под ногами. Они поженились, и не было женщины счастливее Лиды почти двадцать лет.

Серёжкины родители не отпустили молодую семью от себя, и Лиде в голову не приходило быть недовольной. Валентин Сергеевич с Натальей Ивановной приняли её сразу как родную дочь, считая, что делающая их сына счастливой девушка – лучшая на свете. Старшие Серёжины братья-близнецы разлетелись по столицам, жили с семьями один в Питере, другой в Москве, родители по ним скучали, хоть и общались постоянно, и с Сергеем расставаться никак не хотели.

Лида с Серёжкой не возражали. В большой квартире всем хватало места, налаженным бытом командовала Наталья Ивановна. Она давно уже не работала, муж, известный в городе стоматолог, прекрасно обеспечивал семью, а жена растила детей, содержала в идеальном порядке квартиру и дачу, а готовила так, что тарелки пустели в один момент.

Лиде было велено не соваться на кухню, а думать о продолжении рода. Они думали, конечно, и старались, ой, как старались, молодые и любящие! Родились девочки-двойняшки, всем на радость, а Серёжка призадумался. Зарплата невелика, семья выросла, и он заявил, что пора открыть своё дело. И выполнил задуманное. Начинавшаяся с маленькой комнатки компьютерная фирма занимала целый этаж солидного офисного здания, была известной и уважаемой. Лида стала работать с мужем, подрастив девчонок и передав их бабушке. Она сама искала заказчиков, заключала договора, нанимала толковых ребят, изучала бухгалтерию, штудировала юридические справочники. Всё это принесло плоды, и немалые.

У Сергея и Лиды появились шикарные кабинеты, а в приёмной воцарился Валерка-секретарь. Валерика сосватала Наталья Ивановна, он приходился внуком её близкой подруге. Когда-то они вместе учились на филологов, работали в одной школе и дружили всю жизнь. Бабушка просила подыскать работу закончившему университет внуку, и подруга взялась посодействовать. Куда пристроить вчерашнего студента (тоже филолога), Лида с Сергеем не знали, но и отказать Наталье Ивановне не могли.

Валеру пригласили на собеседование, парнишка им понравился, но что толку! В их деле его знания пригодиться не могли. Единственная вакансия – место секретаря, поскольку прежняя секретарша уходила в декрет. Лида, скорее шутки ради, предложила эту должность, а Валерка серьёзно согласился. Вместо привычно-стандартной красивой девушки-секретаря у них появился симпатичный юноша-секретарь.

Валерка оказался незаменимым. Он умел разговаривать и уговаривать, ничего не забывал и не путал, печатал без ошибок, всегда был выдержан и исполнителен. Его даже переманивать пытались, но безуспешно – уже несколько лет образцовый и исполнительный референт безупречно нёс свою службу у Лиды в приёмной. У Валеры был единственный недостаток: он никогда не задерживался после работы. Его очень хорошенькая и очень ревнивая жена требовала прихода мужа к ужину в строго установленное время, опоздание каралось сурово. Ксюша заявила, что если человек не успевает сделать дело в рабочее время, то он никудышный работник, а Валерка таковым не является. Лида была с этим согласна полностью, за рабочий день Валерик успевал сделать всё, и даже больше, а уж кофе она и сама себе сумеет сварить.

Когда Лида осталась одна, она в полной мере оценила Валеркину помощь. Он тактично и ненавязчиво следил за её расписанием, помогал и поддерживал, приносил кофе без напоминаний, а именно когда требовалось. Лида не сразу пришла в себя и вернулась к нормальной работе, а Валера смог сделать так, чтобы это произошло быстрее. Не дал засесть в рыданиях дома, приставал с вопросами, вызывал в офис, и Лида взяла себя в руки, снова сосредоточилась и стала деловой женщиной. Без руководства любое дело развалится, а Лиде очень не хотелось, чтобы Серёжкино детище пострадало.

Серёжкин кабинет долго пустовал, но недавно у Валерки появился второй начальник. Нежно любимая Лидой племянница Катя вышла замуж за замечательного парня. Катюшка у них была вообще сказочной красавицей. Лида опасалась, что она тоже сделает внешность залогом успеха, как и Надя, но племянница старательно училась, была любознательной и неглупой. Парнями, конечно, вертела, как хотела, и головы кружила им, и расставалась без жалости, но ничего серьёзного. Катя была немножко избалованной и эгоистичной, и хотела многого, однако ей встретилась такая любовь, что изменила девчонку до неузнаваемости. Теперь они с Денисом работали у тётки-начальницы, и Лида была этому очень рада.

Она долго и старательно зазывала Дениску в заместители, у него было множество достоинств, и Лиде позарез нужен был такой помощник. Уговорила – и ни секунды не жалела, ей стало намного легче, и делу на пользу пошло. Катя пришла в бухгалтерию, но Лида подозревала, что ненадолго. И точно, Катя ждет ребёнка, и это здорово!

Ну, Катька-то ладно всё, как положено, а вот матушка её, сестрица Лидина, удивила так удивила. Она давно развелась с мужем, порхала от романа к роману, не становясь с возрастом менее легкомысленной. А встретила первую любовь, разожгла её снова, и не побоялась и в ЗАГС^[1] сбегать, и ребёночка зачать. Малыша ожидали через пару месяцев, и Надежда уверяла, что будет мальчик.

– Давно пора мужиков рожать! – соглашалась Лида. – А то всё девки да девки.

У неё самой, как и у мамы, после дочек больше дети не получились, и врачи не обещали ничего. А ей так хотелось похожего на Серёжку мальчика! Лида безумно любила своих девочек, Инна с Ниной очень много взяли от отца, но мальчишку всё равно хотелось. Да что уж теперь, не будет больше ни Серёжки, ни мальчишки. Зато будет отпуск!

Очередь двигалась, стойка приближалась, и Лида полезла в висящую на плече лёгкую сумку. Большая, с купальниками, шлёпками и шортами, давно уехала по резиновой ленте транспортёра, и наверняка уже дремала в холодном самолётном брюхе в ожидании долгого перелета.

В поисках посадочного талона Лида наткнулась на небольшую книжку. Её перед расставанием сунула Лиде близкая подруга. Марина провожала приятельницу в аэропорт и, помимо напутствий, презентовала печатное издание.

– Глянь, какой пирог мы с Вадькой испекли! – гордо вещала Марина. – Только что из печки! Вкушать будешь с наслаждением.

Марина Петровна Уварова была владелицей и управляющей крупного банка, как и Лида, деловой и сильной женщиной, но не растеряла душевных качеств, и была человеком очень добрым и светлым.

С Мариной Лида познакомилась не слишком давно, но сдружилась сразу и накрепко. Маринин сын, Вадим, совсем неизбалованный мамой-банкиршей, получив педагогическое образование, не стал искать тёплого и сытого места в какой-нибудь престижной гимназии. Неожиданно для всех, он взял да и рванул в деревню, пусть не самую глухую, но всё же отдалённую, откуда Лида была родом. Сразу стал директором маленькой школы, обжился, прижился и пребывал вполне на своем месте.

И жену там нашёл. Галку Лидина семья считала практически родной, рано осиротевшая девочка выросла вместе с Катюшкой, и Лида во всём старалась помочь Галинке. Но та и сама сумела справиться со всеми невзгодами. Выучилась на медсестру, вела дом, хозяйство, с огорода урожаи собирала дивные. Всегда лёгкая, неунывающая, летала по селу, с улыбкой и светом в глазах. И судьба послала ей подарок в лице Вадима. Вадька без памяти влюбился в нежную скромницу, так не похожую на ярких городских девиц из его прежнего окружения. Лида не видела более счастливой пары и от души радовалась за ребят. У них подрастала дочка, в город переезжать молодая семья не собиралась, хоть Марина изо всех сил переманивала. Она горячо любила сына, всей душой приняла Галку, а уж когда появилась внучка, утроила усилия:

– Ну поедем со мной! – ныла, как маленькая, весьма солидная дама. – Я вам квартиру куплю, с мало́й сама сидеть буду. Ну поехали-и-и! Или хоть внучку мне отдайте!

Крепко прижимала к себе крошку-Катюшку, пухленькую девочку с зелёными глазами-крыжовинами, как у папы и бабушки. Поняв, что уговорить не удастся, решительная банкирша нашла выход. Марина просто прикупила себе домик неподалёку от избы сына, и с удовольствием туда наезжала в любое свободное время. И дети рядом, и не стесняет никого. Теперь она принялась уговаривать сына с невесткой, чтоб они незамедлительно родили ей ещё и внука.

Обнаружив увлечение Вадима местными сказками и байками, которые он выслушивал от деревенских жителей, записывал и сохранял, Марина взяла да издала за свой счёт сборник этих самых сказок. Как раз накануне Лидиного отъезда мама автора забрала весь тираж из типографии.

– Всё-таки Вадька у меня – гений! – продолжала беззастенчиво хвастаться гордая мать. – Жену выбрал – умницу, дочку родил – красавицу, да ещё и сказки сказывает, небылицы рассказывает. Вун-дер-кинд!..

Марина Петровна по праву гордилась сыном. Такие, порядочные и умные, встречаются нечасто, а Вадима даже придирчивые и критичные деревенские бабульки полюбили и зауважали, охотно с ним беседовали и множество всяких небылиц понарассказывали. Так что развлечение в полёте Лиде было обеспечено. Почитает, поест, ещё почитает, снова поест – и здравствуй, Сиам!

Ах, как Лида любила когда-то Сиам, Таиланд нынешний! Любит и сейчас, но тогда, когда они с Серёжкой были вдвоём, эта страна казалась ей сказкой. И что там ждет её одну? Снова в душе заклубились густые волны печали, но Лида сумела их прогнать. У неё отпуск, и настроение должно быть только позитивным.

Кстати, о сказках. Любопытно же, что там Марина ей подсунула. Скромная обложка поведала: «Сказочки от Галочки». Ай да Вадим! Ну, куда же он без Галочки. Она первая ему сказки и начала рассказывать, знакомя с деревенской историей, укладом, обычаями. Лида сразу поняла, откуда всё пошло. Когда-то жила в их селе дивная сказительница баба Лиза. Вот уж мастерица была и на сказки, и на байки! Старушка была одинокой, а Галка стала ей ближе всех, роднее родной внучки, вот и наслушалась всего, и запомнила. Вадим всё это собрал и сохранил, постоянно выспрашивал у местных жителей что-нибудь интересное, записывал, обрабатывал – папка в компьютере увеличивалась постоянно. Вот и вышел сборник сказок.

Марина нашла эти записи, и, выступив в роли спонсора, выпустила в свет необычную книжку, чтоб и другие смогли прикоснуться к такому наследию предков.

– Не ради славы я это делаю, не ради денег, – заявила она. – А пусть люди читают и верят, что есть любовь, что добро побеждает зло, что счастье – оно есть, и оно возможно.

Лида удивлённо глянула на совсем не сентиментальную подругу. От неё такой чувствительности трудно было ожидать. А та добавила:

– Да, мир не идеален и порой жесток. Но мы-то не должны быть жестокими! Так что вот тебе, проникайся!

Лида так увлеклась чтением, что совсем не замечала времени. И вправду проникалась. Словно в детство нырнула, в какую-то беззаботную лёгкость. И вера в чудо откуда-то пришла, и ожидание этого самого чуда нахлынуло. Сказки, оказывается, в любом возрасте нужны, на то они и сказки.