– Лариса Викторовна, как же замечательно, что вы так быстро откликнулись. – Поприветствовав Лару кивком, директриса села за рабочий стол, заставленный стопками бумаг и канцелярскими принадлежностями. – Я боялась, что в середине года не найду нового учителя на замену.

Лара поджала губы и скромно улыбнулась, стараясь сдержать ликование. Как ей кстати эта работа! И, кажется, её берут.

– Что же вам в декрете не сидится?

– Дочке уже два. Она очень общительная, ей в садике с ребятишками будет только веселее. А я соскучилась по работе, – Лара старательно подбирала слова, боясь промахнуться в суждениях.

– Понимаю вас, – закивала директриса. У неё было сосредоточенное лицо с нарисованными коричневым карандашом бровями, глубокими морщинами в уголках глаз, и выкрашенные хной волосы в тон строгому костюму. – Я и сама считаю, что сидеть с ребёнком до трёх лет – нонсенс! В Европе уж на что социальная поддержка, и то столько не сидят. Современная независимая женщина должна всё успевать.

Лара опять сдержанно улыбнулась.

– Единственная загвоздка, опыта преподавания у вас практически нет, – директриса покрутила в руках распечатку резюме.

– Я проходила педагогику в университете. У нас была месячная практика в школе, – парировала Лара. Больше ей похвастать было нечем.

– Вы планируете вернуться в аспирантуру?

– Да, со временем, – Лара сцепила в замок руки, чтобы они не выдали её волнения, – но пока на это времени нет. И потом я чувствую, что преподавание – это моё!

Директриса, сразу почувствовав фальшь, скривила недоверчивую гримасу.

– Во всяком случае, я бы хотела попробовать. Новый опыт – это всегда хорошо.

– Тут вы правы, – директриса отложила резюме в одну из стопок бумаги на столе. – Откровенно говоря, выбор у меня невелик, – выдохнула она. – Болезнь Надежды Геннадьевны как гром среди ясного неба. Прекрасный преподаватель! Дети к ней очень хорошо относились. Мы всем коллективом надеемся на её возвращение, но с метастазами шансов мало.

Она встала, прошла в конец кабинета, поскрипывая подошвами высоких замшевых сапог. Выглянув за дверь, она попросила секретаря подать ей чай. А когда вернулась к Ларе, в выражении её лица читалось принятое решение.

– Ну что ж, давайте попробуем, Лариса Викторовна. Дам вам десятые классы, как раз ваша специализация. Посмотрим, как вы себя покажете. В штат, конечно, пока не возьму.

Лара понимающе закивала:

– Спасибо.

– Два класса. Ребята хорошие, вдумчивые, целеустремлённые. У нас в гимназии плохих нет. Большинство пойдут в университеты. Кто-то в науку метит. Им будет полезно узнать о работе учёных из первых рук, так сказать.

Лара уже не могла скрыть искренней радости. Ей хотелось прыгать, как прыгает обычно Настюшка, увидев конфету.

– Если потянете, подумаем о факультативах, увеличим нагрузку. По поводу отчётности и расписания, завуч введёт вас в курс дела. С завтрашнего дня выйти сможете? Ребята и так уже пропустили несколько занятий.

– Конечно!

– Оформим вас по ходу дела.

Секретарша внесла поднос с изящным заварником и одной чашкой.

Лара встала. Директриса тоже привстала и протянула ей руку для пожатия.

Домой Лара возвращалась окрылённая. Снег весело поскрипывал под каблучками на февральском морозе.

«Как же всё отлично складывается! И работа, и ясли для Настюшки – настоящее везение! – думала она. – Я сильная! Выберусь, и никаких чёрных полос в моей жизни больше не будет!»

Решение переехать с семьёй в город своего детства далось нелегко. Но иного выхода она не видела. Весьма кстати оказалась и бабушкина квартира, завещанная Ларе.

Все в Зауральске Ларе не нравилось – маленький промышленный городишко, где люди живут слишком тесно, всё и всех вокруг зная. Улицы, знакомые с детства, и пробоины в асфальте ещё с тех времён, когда прыгать по лужам казалось забавным. Культурной жизни практически никакой, лишь провинциальный музей с детскими рисунками, кинотеатр, да парк со старыми аттракционами. В юности она мечтала уехать и никогда не возвращаться, но вернуться пришлось. Казалось, Лара окончательно капитулировала перед тяготами жизни и падать уже некуда, только дно пробивать. В глубине души она и не верила, что переезд что-то изменит к лучшему, но, к счастью, ошиблась! Случайно встреченная на улице, давно забытая одноклассница Снежана неожиданно взялась помочь с яслями. Соседка по лестничной площадке, с которой Лара разговорилась, когда выносила мусор, оказалась служащей управления образования. Это она между делом сообщила, что в восьмой гимназии тяжело заболела учитель биологии и требуется кто-то на замену. Лара никогда не видела себя в роли преподавателя, но тут загорелась. В тот же день узнала подробности и отправила резюме директору школы. И вот теперь у неё есть работа, да ещё рядом с домом! Она молода, ей всего двадцать восемь, и жизнь можно начать сначала.

Лара открыла дверь и вошла в квартиру.

– Я дома, – крикнула она с порога, заглядывая в комнату.

Стас сидел за ноутбуком в наушниках и колотил по клавишам. Рядом на диване играла в деревянные кубики Настюша. Увидев маму, она тут же кинулась к ней.

– Ты моя хорошая! – подхватила её на руки Лара. – А кого я сейчас съем! – Лара целовала дочку в пухлые розовые щёки, в шею – куда придётся. – Такая вкусная девчонка! – Настюша заливисто смеялась и ласкалась, как котёнок. – Тебя папа кормил?

Настюша совсем разбаловалась и на вопросы не отвечала.

– Стас! – позвала Лара.

Муж не откликался, совсем не замечая происходящего вокруг.

Внутри Лары чуть померкло, но она встряхнулась, подошла к мужу и сняла с него наушники.

– Стас, поставь на паузу.

Тот нехотя послушался, недовольно посмотрев исподлобья.

– Я просила Настюшку покормить, – сказала она спокойно, чувствуя, что закипает.

– Угу. Всё?

– Нет.

– А что ещё?

– Я работу нашла. Буду в гимназии биологию преподавать. Мама нашла работу! – прильнула она к Настюше. Та опять засмеялась, обняла, а Лара чуть не расплакалась от нежности и благодарности, что хоть кто-то за неё рад.

– Поздравляю, – выдавил Стас и потянулся за наушниками.

Лара с Настюшей пошла на кухню, открыла холодильник: приготовленная для дочки каша стояла нетронутой в пластиковой банке. У Лары кровь прилила к щекам, захотелось разбить что-нибудь, кинуться на этого урода на диване и расцарапать ему всю харю. Но скандалить нельзя, иначе сорвётся и побежит искать… Лара судорожно выдохнула:

– Лапка, кушать хочешь? Будешь кашку?

Настюшка радостно закивала:

– С ябвоськом!

– Конечно с яблочком, ты моя хорошая! – Лара поцеловала её в макушку – всю в тёмных кудряшках.