– Я не играю, – отрезал Калеб, взглянув на него исподлобья.
– Он не играет, – с насмешкой повторил Шейн, глядя перед собой и давясь злой ухмылкой. – Потому что знает, о чём я спрошу.
– Он ещё не выбрал – правда или желание, мужик, – рассмеялся Джаред.
– И не выберет! – Хриплый смешок Шейна и жесткий взгляд на меня.
Я сглотнула, жалея о том, что не ушла ещё полчаса назад.
– Правда, – ровно произнёс Калеб, уничтожая Шейна взглядом.
– Он тебя провоцирует! – воскликнула я.
– Знаю, – глядя на Шейна, ответил Калеб. – Задавай свой вопрос.
С самого начала вечеринки ещё ни разу не наступала такая поразительная тишина. Даже Дани умолкла, отвлёкшись от облизывания уха Шейна.
Шейн толкнул её на соседний стул и перегнулся через стол, с жёсткой ухмылкой на губах глядя на Калеба.
А у меня внутри зарождалась паника. Надо срочно что-то сделать, пока не случилось того, чего уже нельзя будет изменить. Срочно!
– Ты любишь её? – с блуждающей улыбкой задал вопрос Шейн, и в ту же секунду воздух в помещении стал слишком тяжёлый для допуска в мои лёгкие.
Я не могла вздохнуть. Потому что я понимала, о ком он.
Калеб даже в лице не изменился: твёрдый решительный взгляд, уверен в себе. Глаза в глаза, как два противника. Как два соперника.
Лицо Калеба вдруг расслабилось, уголки губ приподнялись в лёгкой улыбке:
– Думаешь, не отвечу?
Шейн слегка повёл головой:
– Ты должен ответить. Ты ведь выбрал правду.
– О ком они говорят? – пискнула Дани, недоумевающе глядя на Патрика. – Кого любит Калеб?
– Стихни, – зашипел на неё Джаред, кажется, единственный, не считая меня, кто вообще понимал, о чём речь. Во всяком случае, на лице явно написано, что понимает.
– Ну? – подталкивал Шейн, улыбаясь и перебирая костяшки пальцев.