Отзывы на книгу «Город, написанный по памяти»

Люблю в принципе такие книги. Как мне кажется в таких книгах живет душа. Когда человек рассказывает свою жизнь или судьбу. В этой книге было интересно то, что прослеживалась цепь поколений, которая показывала разную эпоху.
На фоне чего же у нас происходили события, на фоне Петербурга, здесь рассказывается и о городе, и о его людях, как жили, как менялась их жизнь. Кажется самым простым языком, автор смог передать многое.
Страшно, но интересно было читать о времени, когда была война. Эта было страшное время, только тогда люди стали больше ценить жить и понимать её.
В принципе автор передает так сюжет, что невольно ты вспоминаешь , что-то теплое из своей жизни. И начинаешь перебирать, те или иные моменты!

Лейтмотив этого произведения - память. Личное переплетено и взаимосвязано с историей страны и любимого города. Даже самое малое событие человека может повлиять  на дальнейшую  канву жизненного пути человека. А в судьбе этой семьи случались грандиознейшие испытания: революция, лишения, блокада. Поэтому столь суровы воспоминания маленькой девочки. Героиня тщательно перебирает не только воспоминания, но и ощущения, обрывки фраз, недомолвки. Всё это постепенно из разрозненной мозаики складывается в картину мироощущения автора.

Именно эти осколки становятся самым дорогим, самым важным для Чижовой.

"С этих пор – со страстью, с какой средневековые скупцы копили свои динарии, гроши и талеры, – я собирала слитки памяти, стараясь запомнить всё, что видела и слышала. То, что в отличие от звонких монет, они не имеют свободного хождения, меня нисколько не смущало. Я и не собиралась пускать их в оборот. Мне хватало и моих сундуков, чтобы, время от времени запуская в них пальцы, убеждаться: они, мои слитки, здесь."

Книга понравилась. Читается легко. Особенно понравится любителям автобиографий.

Данная книга, написанная на стыке семейной саги и мемуарной литературы, представляет из себя глубоко личную историю современной петербургской писательницы, жительницы этого прекрасного и великого города в четвертом поколении (что здесь весьма немаловажно).

Весь текст - это восстановление по крупицам истории своей семьи, тех четырех поколений, с которых началась и продолжилась их петербургская, ленинградская летопись. Ну и как само собой разумеющееся, через призму истории собственной семьи на значительном временном отрезке, затрагивается история страны в прошлом веке, на который, как многие из нас знают, пришлось немало страшных испытаний: революция, репрессии 1930-х годов, блокада, эвакуация, тяжёлое послевоенное время.

События семейной истории, так или иначе вписанные в историю страны, зачастую перемежаются пространными авторскими рассуждениями, которые порой чересчур напыщенны, витиеваты, но при этом, на мой взгляд, весьма ярко характеризуют саму писательницу, которой не удалось избежать претенциозности в тексте.

На протяжении всей книги город является одним из главных действующих лиц, его облик постоянно незримо присутствует на страницах, чувствуется искренняя любовь и почитание к нему писательницы. Но вслед за большинством рецензентов, стоит подчеркнуть, что, пожалуй, самыми яркими и запоминающимися страницами здесь стали посвящённые блокаде, жизни в эвакуации в Пермском крае и возвращению после неё в освобождённый Ленинград .

Но в остальном тут и там звучит ощутимое превосходство жительницы Петербурга в четвертом поколении над остальными, отчётливые нотки злобы и обиды на СССР и его руководителей вкупе с весьма вольными трактовками исторических фактов, проведения параллелей и отождествления одних с другими, наделения такими эпитетами некоторых почивших, что только усиливает негативное впечатление от текста и личности самого автора.
И когда я читаю подобные тексты, на ум приходит пословица о тех самых друзьях, при которых и врагов не надо. Очередная история от современной писательницы, не преминувшей пнуть сапожищем собственную Родину.....

Перед нами книга-воспоминания. Воспоминания жизни. Жизни нескольких поколений одной семьи.

В начале автор рассказывает историю своего появления на свет и события, происходившие ранее. А именно: первое "неудачное" замужество матери. Встреча за кассой магазина матери и отца (второго мужа).

Но рассказ об истории семьи необходимо начинать с начала. То есть с самого первого человека, про которого ещё сохранились воспоминания и память.

История начинается с прабабушки автора - Евдокии. Родилась она в 1885 году. Её семья из крепостных. Но деревенские перебирались в город в ряды фабрично-заводских рабочих. Так и поступила Евдокия. Но позже, получив травму, она устроилась горничной в графскую семью. От сюда берёт начало Петербургская история семьи.

Автор записал воспоминания своих родных: прабабушки, бабушки и мамы. Жизнь четырех поколений семьи протянута нитью через историю страны. Ведь через воспоминания можно более подробно узнать про прошлое время. Про страну и её жителей.

Мне всегда была интересна история России. А особенно богатый на события и потрясения 20 век. В нем много противоречивого. То, что заставляет задуматься, взглянуть на одно событие с разных сторон.

Читать про прошлое семьи было интересно. Но к концу книги я всё больше чувствовала "нотки" обиды автора на Россию. Возможно, ей есть на что обижаться. Судить не берусь. Но пару моментов были очень "колкими". Даже жёсткими и обидными.

Тем не менее это наша история. И она дана нам для будущего. Дабы не повторять ошибок прошлого.

Вселенский плач по украденным возможностям.
Книга про Петербург - это уже потенциальный кандидат попадания в виш. Помню, что она почивала у меня в закромах со стародавних времен, будучи чуть ли не номером вторым с конца в списке. А уж книга от коренной петербурженки...
К нашим гранд-дамам русской литературы я испытываю некий пиетет и трепет. Только Дина Рубина помогла побороть это предубеждение. Но Елена Чижова... Ох, что-то я не совсем подружилась с книгой с первых страниц. Конечно, это мемуары, и автор будет рассказывать о своей семье. Но начнет почему-то с молодости мамы - а потом перекинется к бабушкам и прабабушкам...
Зарождалось такое чувство - что все это можно было сделать изящнее. То ли в стиле семейного альбома - читателю же предлагается рассматривать старые фотографии, подробно их описывая. Немного неловкое чувство, словно заглянул в гости к малознакомым людям - а тебя плотно усаживают на диван и кладут на колени семейные альбомы, попутно вываливая все подноготные: кто с кем спал, кто кем был. Не самое мое любимое развлечение в гостях. Еще меня сбивает с толку - лютый разброс по стилю. То она пишет - поэтично, мечтательно, возвышенно, но нет-нет да и прорвется что-то вроде "шалавы" и прочего... Я знаю про любовь Дины Рубиной к русскому мату - но у нее он органично вплавлен в текст, герои умеют на нем разговаривать. Здесь же - такой размах, такой полет, и тут тебя как из дробовика сбили и мордой в грязь вжали. Странно и сбивает с толку. Возможно, объяснение этому найдется позже. Ну, если не семейный альбом - то воспоминания по дорогим и ценным семейным вещам: был же там неплохой рассказ про портновские ножницы. Но...
Соглашусь со многими, что лучшая часть здесь - блокада и пост-блокадный Ленинград. Хотя автор и изо всех сил пытается опровергать страшные блокадные байки: и ремни и ботинки они не варили, и "мягкие части" не ели. Может, потому что уехали во вторую волну эвакуации, а вот те, кто остались... И начинается часть, где забрезжила надежда на дружбу с книгой. Когда маленькая Аленушка росла на Театральной площади и ходила в Мариинку, как в ТЮЗ, но потом их выперли из гнезда и отправили - о, ужас! - в Купчино.
Это сейчас Мурино, Парнас, Комендантский и тд густо застроены и населены. Было время, когда это были пустыри и промышленные полигоны. Автор даже бросает ремарку

Спальные районы - не Петербург

Ну - к этому снобизму "коренных" можно и привыкнуть. Спасибо, на мой век не пришелся клич "Блокады на вас нет". Неплохие эпизоды дворового детства в Купчино и потом на улице Союза Связи, и особенно ценны чисто петербургские легенды о царице Авдотье или явлении Александра Невского. Но - вновь здесь соседствуют возвышенные ностальгические эпизоды и "подкладки" в общей ванной... Можно это списать на закалку ленинградских коммуналок, где самые рафинированные интеллигенты научатся брехать и огрызаться.
Ужасно меня сбивало, когда размеренное и мечтательное повествование прерывалась - то сводками погибших членов семьи, а то - целой лекцией об устройстве легкой промышленности в дореволюционном Петрограде. Про семью понять могу, а вот список - что сколько стоило... Был у нас в магистратуре такой предмет: то ли история, то ли философия страны изучаемого языка. Когда целую лекцию списком давались достижения промышленности Англии такого-то века. Еще с тех пор недолюбливаю эти списки цен, метров, тонн - словно экскурсия на советский завод. Ну а окончательно испортили мое отношение к книге последние две главы. Очень странная предпоследняя глава про "петербургские тексты" - практически в стиле постмодернизма, и если не Джойса, то Олег Стрижак - Мальчик , когда героиня бродит по центру и воображает себе что-то... неведомое. Про Петербург как просто декорации - спорно, но можно обдумать. Но последняя глава с этим ее рефреном

А я могла бы быть богатой наследницей

А ларвы, ларвы все украли! И эти ларвы - ох, порядком достают. Если бы да кабы - но от этого злого и колючего рефрена веет непроходящей обидушкой: отняли, забрали, мне - не дали!
Очень это заключение - какое-то гадкое и липкое, словно вампирит своими жалобами. Прям "пепел Рябининской мануфактуры" стучит в грудь и не дает жить с открытым сердцем и светлой душой. Местами было интересно - не теперь нет даже желания дальше знакомиться с автором. Мне запомнился Ленинград в Дина Рубина - Белая голубка Кордовы - такой светлый и живой. Конечно, можно списать, что он был студенческий и беззаботный, и в нем не было ларв, коммуналок и Купчино. Но вот гораздо более светлые мемуары писали Александр Ширвиндт (царствие ему небесное, до сих пор не могу поверить), Юрий Никулин, Евгений Леонов... Считаю, что даже Дарья Бобылева и Яна Вагнер, хоть и стиснутые в строгие корсеты жанров, которые сами выбрали - пишут более поэтично и удобоваримо. Обидно прям - даже не за декоративный Петербург, а за такое обилие разных стилей, что уже почти отсутствие.