Глава 1

Маленькая шалунья

Далеко-далеко, за высокими горами, за изумрудными холмами, за бескрайними полями, в одном Дремучем-дремучем лесу есть огромное и глубокое болото. Вода в нём мутная и вязкая, в общем, застойная. Оно источает такое зловоние, что простому человеку невозможно находиться рядом. Но всё это не беспокоит маленькую весёлую девчушку, бегущую мимо него по лесной тропинке. А знаете, почему? Да всё потому, что это её дом, здесь живёт она и её семья. Ей всего-то пять лет, зовут её Маришка, и она совершенно очаровательный ребёнок, с длинными, волнистыми, светло-золотыми волосами, нежной бледно-розовой кожей и ясными, небесными глазами. Но самое необыкновенное в ней то, что на её спине есть крылышки, хрупкие и разноцветные на вид, но очень прозрачные. Когда лучики солнца попадают на них, они искрятся всеми возможными цветами, что только есть на этом свете. Маришка пребывает в том счастливом неведении об окружающем её мире, что всё вокруг ей кажется чудесным и удивительным. Её обожают родители, и у неё невероятно счастливое детство, наполненное разными приключениями и прекрасными событиями. Она знает все тропинки, овраги и бугорки этого леса, каждое дерево и куст, его обитателей. И как самый настоящий любознательный малыш, она интересуется и задаёт много разных вопросов:

– Почему трава – это трава? И почему она зелёная? Почему зелёный – это зелёный, а не белый, и наоборот?

Но всех больше ей бы хотелось услышать ответ на вопрос, который всё чаще и чаще заставляет девочку задумываться. Почему она так не похожа на своих любимых родителей? Их кожа настолько тонкая, что даже видно, как течёт бледно-зелёная кровь по венам. Волосы жёсткие, длинные и чёрные. Карие, с зелёными искринками, огромные глаза на пол-лица. И имена у них необыкновенные: мама – Сеф, а папа – Брео. Вот так коротко и просто. Конечно, эти различия между ними и Маришкой иногда её беспокоят, но нисколько не смущают, потому что знает, что они её любят, а что ещё нужно для счастливого, безоблачного детства.

Маришка бежала по полянке, прыгая на одной ножке. Тут же наклонялась, срывала спелые ягодки и заталкивала их в рот, от чего тот был весь испачкан соком ягод. Между делом она поднимала к небу глаза и как бы у него спрашивала:

– А небо можно потрогать? Оно тёплое или холодное? Почему дождь мокрый? И где солнышко спит?

Ну и ещё тысяча и один вопрос родились в её голове. «Ах, как чудесно жить на свете!» – часто думала девочка.

Особенно Маришка любила утро, когда всё просыпалось, начинало жужжать, стрекотать, чирикать, шелестеть.

Одним таким прекрасным утром, как, впрочем, и каждое её утро, открыв глаза, Маришка сначала осмотрела комнату, а потом поглядела в окно, сползала с кровати, та, конечно, была ещё великовата для неё, чему она была даже рада, можно спать на ней хоть вдоль, хоть поперёк, места было предостаточно. В домике, кроме кровати, был ещё большой круглый стол с ажурной скатертью, в углу стоял старый комод, дальше – каменная печка, а на полу лежали пушистые яркие коврики. Но особую гордость в ней вызывали стены, так как она с особой любовью раскрасила их, чем могла. Чего там только не было… И солнышко, чтобы радовало её в ненастные дни, и синее мохнатое чудовище, про которое рассказывал дед, и прекрасные птицы с золотыми перьями, и семейство ежей, живущее по соседству, и стрекозы, цветы, жучки – целый мир, созданный её маленькой умелой ручкой. Ей, конечно, влетело от взрослых. Впрочем, не сильно, и Маришка нисколечко не обиделась, главное, ей очень нравилось смотреть на свои расписные стены.

– Так, что сегодня у нас на завтрак? О нет! Что, опять эта каша?! И зачем это только говорят, что она полезная? Когда стану взрослой, скажу всем детям, что не надо её кушать! Вот они обрадуются и мне спасибо скажут! – девочка захихикала и посмотрела по сторонам. – Сейчас я её в окно выброшу, как будто съела. Лучше пойду на поляну и перекушу там вкусными и полезными ягодами.

Но тут дверь заскрипела, и в дверях показалась огромная деревянная голова. Это был старый, коренастый, но прочный древень, дед-лесовик, главный смотритель и защитник самого Дремучего-дремучего леса и окрестных болот. Вместо носа у него был сук, а под ним – мох. Вид у него всегда был немного растрёпанный и рассеянный, что всегда забавляло и веселило Маришку. Дед души не чаял в юной проказнице, как, в общем-то, и она в нём. Лесовик говорил шутками-прибаутками и постоянно повторял последнее слово.

– Ах, не успела! – огорчённо прошептала Маришка. – Ну всё, сейчас начнётся…

– Бабочки-цветочки! Доброе утро, Маришка! Ты уже позавтракала, позавтракала? – улыбка у деда была во всё его большое лицо, но, увидев полную тарелку, он нахмурил брови. – Ты опять ничего не кушаешь!

Маришка закатила вверх глаза, подпёрла кулачком щёку и приготовилась слушать нотации, которых у старика припасено несметное количество на каждый случай, и каждая из них, в лучшем случае, минут на сорок.

– Привет, дедуля! – делая капризное лицо, девочка заныла. – Я ведь ещё даже не умылась…

И шмырк за дверь, только её и видели. Развив невероятную скорость, расправив крылышки, она хотела слететь с крыльца. Но поскользнулась, потеряла равновесие и шлёпнулась лицом прямо в лужу. Ночью шёл дождь, и вода не успела просохнуть.

– Эх, и когда я только научусь летать? Если есть крылья, то я обязательно должна летать, как бабочка или птичка! – потирая ушибленный локоть, сидя в луже, ворчала Маришка.

– Ах, сучки да ёлочки! Ушиблась, небось? – услышала она над головой скрипучий голос деда.

Он подхватил девочку под мышку и понёс к большой бочке.

– О-о-о, нет! Нет, только не это! – отчаянно сопротивлялась Маришка.

Огромная деревянная бочка была наполнена дождевой водой, в ней-то старик и решил отмыть девочку. Он старательно, с головой, макал Маришку в воду и приговаривал:

– Водичка, водичка, умой Маришке личико, чтоб оно у ней блестело, чтоб она всю кашку съела.

Она брыкалась, кричала, что есть мочи, но разве справишься с такой громадиной как дед.

За столом Маришка сидела чистая, волосы торчали во все стороны. Скрестив руки на животе, надув щёки, она всем своим видом выражала недовольство. Дед с улыбкой на сучковатом лице, не обращая на неё внимания, спокойно черпал из тарелки кашу деревянной ложкой и пытался протолкнуть её девочке в рот. «Вот пытка-то, и никуда от этого не денешься, раньше надо было просыпаться и бежать, что есть мочи! Ладно, быстрее съем, и дед отвяжется», – думала она.

Но не тут-то было, так как дед, скормив девочке всю кашу, радостно потёр руки и торжественно произнёс:

– Ну, вот цветочки-грибочки, поела, а теперь пойдём-ка со мной, пора браться за уроки, уроки!

Конечно, девочка понимала, что надо учиться, но ей так было лень. Такой чудесный, летний денёк, хочется побегать по лугу, потанцевать с бабочками, сходить к ручью, и вообще, она ещё не навестила своего лучшего друга Варяша.

«Ничего, ничего, вот крылья подсохнут, попробую сбежать от дедушки», – Маришка сделала хитрые глаза и стала придумывать план побега. Дед только посмеивался над ней. Конечно, он догадывался, о чём размышляет его подопечная, так как это было написано на её милом личике. Он ничего не предпринимал, а просто ждал, что же может придумать эта маленькая проказница, чтобы убежать от него. Их уроки всегда проходили на свежем воздухе, лесовик передавал все свои знания девочке, чтобы та знала, как нужно жить в лесу. Но стоило лесовику открыть дверь, Маришка со всех сил бросилась наутёк, подпрыгнула, взмахнула крылышками, но не успела улететь, как древень схватил её за ногу.

– Эх, ух, ой-ё-ё! Ну де-е-ду-ушка-а!

Как бы она ни махала крылышками, стараясь вырваться из его цепких рук, ничего не выходило, и план её опять провалился. Маришка тяжело вздохнула и обречённо поплелась за лесовиком: попалась, так попалась. Она решила, что после занятий обязательно сбегает к своему лучшему другу, а то он её уже, наверное, заждался. Девочка взяла деда за руку, и они пошли вглубь леса. «Дед у меня очень умный, он всё-всё знает и эти дебри знает как свои пять пальцев. И каждого лесного жителя знает лично и всегда поможет, если кому-то помощь нужна. Есть чему поучиться!» – рассуждала девочка, косясь на лесовика. Но вслух ничего не сказала, боялась перехвалить деда, да и чтобы тот не зазнался.

Урок № 1. «Научиться разговаривать со зверями, птицами и даже с мелкими букашками». Стоя на поляне, ученице показалось ужасно забавным то, что зверушки не боясь подходили к деду, делились с ним своими тревогами, заботами и новостями. Птички садились ему на плечи, на нос, а букашки играли в догонялки на мху под носом. А тот, могучий и сильный, молча их выслушивал, а затем пересказывал девочке всё, что они ему рассказывали. Маришка тоже пыталась понять, но пока ничего у неё не получалось. Дед гладил её по голове, улыбался и всё время повторял: «Не всё сразу, моя букашечка-таракашечка!»

Урок № 2. «Изучить все следы на тропе, распознать, чьи они и выследить этого зверя». Маришка ползала на корячках, всматривалась в следы, даже порой нюхала их, стараясь понять, что за зверь тут побывал. Но, как и на первом уроке, пока мало что получалось. Дед только посмеивался и хвалил девочку за старание.

Урок № 3. «Запутать свои следы». Маришка обрадовалась такому заданию, так как, что-что, а следы, как она думала, путать умеет. Дед посадил её на высокий сук, чтобы та лучше видела, как он сам будет выполнять это задание.

– Вот умора смотреть, сейчас лопну от смеха! – залилась смехом ученица. – Подумать только, ему столько лет, а он вон что вытворяет! Кстати, а, сколько ему лет? Надо будет спросить!

А в это время, пока Маришка давилась от смеха, дед носился по поляне, по лесу и по оврагам с такой скоростью, что казалось, догнать его может только ветер. Лесовик так запутал свои следы, девочка могла поспорить с кем угодно, что он и сам их вряд ли сможет распутать. Но хитрый дед все же вышел из положения, сказал, что все уроки на сегодня закончены. Маришка даже не стала с ним спорить.

– Ура! Мне пора бежать к Варяшу!

– Ой, стой, мы ещё забыли…

Ну, нет, на этом терпение девочки на сегодня закончилось. Кроме тех чудесных крылышек, у неё были ещё кое-какие способности, которыми она ещё тоже не совсем научилась пользоваться. Маришка может взмахнуть пальчиком, и из него посыпятся разноцветные маленькие звёздочки, а если загадать желание, то оно должно исполниться. Ну, а если нет, то может произойти какая-нибудь неприятность. Родители девочки, как и дед, не могли ей объяснить, как правильно пользоваться этим даром, сказав, что когда придёт время, она сама всё поймет, ну, а пока просили не переусердствовать и быть с этим поосторожней.

– И раз! – она взмахнула пальчиком. – Ха-ха-ха! Вот это да-а-а!

И дед стал похож на клумбу, его голова покрылась всевозможными цветами, но почему-то он не оценил этого и страшно рассердился.

– Маришка-а-а! Ёжики-колючки! Что ты наделала? – завопил на весь лес дедушка.

– Упс, хорошо, я сейчас всё исправлю! Но нужно просто сосредоточиться! И во-о-от! Ой! Всё! Мне кажется, пора сматываться… – и девочка бросилась наутёк что есть мочи.

И ведь было, чем напугаться, голова деда на этот раз покрылась длинными ежиными иголками. Он растерянно трогал их своими руками и, чуть не плача, тонким голосом от обиды произнёс:

– Стой, несносный ребёнок! Вот я сейчас тебя поймаю и выпорю, выпорю!

– А ты сначала догони, догони! – передразнила старика Маришка и, хохоча, умчалась вдаль.

– Вот я тебе сейчас покажу, будет тут она ещё умничать, умничать!

Разъярённый дед бросился за Маришкой. Она вовсе не боялась его, ей только нужно было как можно быстрее избавиться от назойливого, как ей казалось, внимания лесовика. Урок № 3 прошёл не зря! Девочка петляла между кустов, делала круги, на ходу вспоминая, как это делал дед. Но тут, откуда не возьмись, на её пути оказалась огромная коряга. Перепрыгнуть её Маришка не смогла бы, обогнуть тоже не было возможности, так как можно было зацепиться за острые сучки. Недолго думая, она взмахнула пальчиком, загадав, чтобы коряга исчезла. Получилось как всегда, и она оказалась в огромном овраге и в зарослях из малиновых кустов.

– Я уж как-нибудь, – бурчала девочка, пробираясь сквозь заросли. – Так рука, ой, нога! Ой! Не застрять бы…

Она, решительно пробиваясь через заросли, расцарапала себе все руки и ноги. Вот впереди уже блеснул просвет. И тут же потухла её надежда на спасение. Цепкие клешни деда уже крепко держали её.

– Вершки-корешки! Попалась, негодница! А ну-ка делай, как было, посмотри, на кого я похож, похож?! – но, подозрительно взглянув на ребёнка, продолжил. – Впрочем не надо, ещё чего вдруг хуже сделаешь, сделаешь. А про твои выкрутасы я расскажу твоим родителям, так и знай, знай!

– Ах, вот ты значит какой! – насупилась Маришка, поставив опять руки в бока. – Такой большой, а ябедничаешь!

– Сама виновата, штучка-колючка! – заявил дед. – Пошли домой, скоро придут твои родители и займутся твоим воспитанием, воспитанием!

Каждый вечер, с приходом темноты, из глубины болота выходят родители девочки и другие его обитатели, они такие же, как и её родители. Их тонкая зелёная кожа не переносит солнечных лучей, поэтому они видятся только по вечерам и в ненастные дни. Это ещё одно странное обстоятельство в Маришкиной жизни. Они делятся новостями, спрашивают, как прошёл день, а затем начинаются занятия по зельеварению и магии. Все жители болота с малых лет изучают травы и прочие ингредиенты, необходимые для колдовства. Маришку это всё мало интересовало и, если бы не Варяш, она бы не только не запомнила всех названий волшебных трав и их назначение, и тем более, что с чем смешивать, но даже бы и не знала, что где хранится.

– Ладно, уговорил! Только сначала сбегаю к Варяшу, а то он ждёт меня с самого утра и наверняка уже беспокоится обо мне, обо мне, – снова передразнила лесовика баловница.

Она побежала к холмам, которые виднелись вдали. День был просто удивительный, тёплый ветерок играл с волосами Маришки, лучики солнца отражались от её крылышек и рассыпались невероятной радугой света вокруг неё, разноцветные бабочки кружились над головой. Вот две красавицы сели девочке на плечи, они поют ей, наверняка смешную песенку (всё же надо было лучше слушать деда, а то бы могла понять о чём она и подпевать вместе с ними). В траве Маришка разглядела кузнечика, он им подыгрывал и пританцовывал, смешно и энергично дёргая лапками.

– Ой, а стрекозы, стрекозы-то что вытворяют! Ну, прямо какой-то кордебалет! Вообще-то у них здорово получается! Ла-ла-ла! Хэй-ла-ла-лэй! Хэй! Хэй! – девочка, приплясывая, бежала по тропинке, кружась в такт музыки. – Подумаешь, я тоже умею петь. Когда я вырасту, стану певицей и буду петь лучше соловья. А как здорово я сочиняю песенки!

Маришка, поддаваясь общему веселью, запела громче:

Тах-тах-тах, нек-нек-нёк.

Вот в лесу растет пенёк,

За пеньком – рябинка.

Тах-тах-тах, за-за-за,

В небе стрекочет стрекоза,

Вот кругом растут цветы.

Мой лучший друг на свете,

Варяшка, это ты!

Тула-тула-тула-ла!

Вот и песню спела я!

Девочка запрокинула голову и весело засмеялась, как же был прекрасен мир вокруг неё, всё просто светилось от счастья. Так незаметно она и дошла до холмов, в одном из которых в тёмной пещере и жил её друг. Спросите, почему в тёмной? Да потому что свет ему не нужен, он был слепым. Мама на все вопросы девочки отвечала, что мальчик в детстве видел много горя, потому и ослеп. Но если его окружить теплотой и любовью, то зрение его обязательно вернётся. И Маришка верит и ждёт, не дождётся этого момента, каждый день приходит навещать друга. «А то, что же получается, я его вижу, а он меня нет», – размышляла девочка. Она уже почти дошла до пещеры своего друга. – «Так, сейчас я подкрадусь поближе и завою, как волк, или, может, заухаю, как филин, или… а там видно будет! Вот умора!» – довольная сама собой, потирая ладошки, думала девочка.

Она просунула голову в пещеру, огляделась по сторонам, сложив ладошки у рта, надрывисто завыла, как волк.

– У-у-у… у-у-у…

– Ну, что ты так надрываешься? – услышала она голос над головой.

От неожиданности Маришка подпрыгнула. Это был худенький, стройный, но крепкий мальчик, лет десяти. С большими, лучистыми, изумрудными глазами, волнистыми каштановыми волосами до плеч, светлой бледной кожей и такими же, как у Маришки прекрасными радужными крылышками.

– А-а-а, напугал! И давно ты меня засёк? – рассмеялась девочка.

– Конечно, давно! Топаешь, как медведь. Что случилось? Почему так сегодня задержалась?

– Дедушка, пытался научить меня своим лесным штукам-наукам! – сказала Маришка, поджав губы.

Варяш улыбнулся и сказал:

– А я тебе подарок приготовил.

Он на несколько минут скрылся в темноте пещеры и вышел, держа в руках лук, колчан и стрелы.

– Ах! Ах! Как здорово, Варяш! Я так давно мечтала о таком!

Маришка подняла на него изумлённые глаза. Маленький лук был так хорош, что у девочки даже не было слов от восхищения, она осторожно взяла его в руки.

– Ты сам его сделал? Как? А из чего? А как далеко может долететь стрела? А как из него стрелять? Ты же научишь меня стрелять? – затараторила Маришка, придя в себя. Но не успела она задать все вопросы, что были у неё в голове, как мальчик закрыл ей рот ладонью.

– Хватит, тараторка! Давай всё по порядку.

Девочка запрыгала на одной ноге, захлопала в ладоши.

– Ура! Ура! – ликовала она. – Спасибо, спасибо! Ты мой самый, самый лучший друг!

Варяш ничего не ответил, лишь довольно улыбнулся, развернулся и пошёл уверенной походкой по тропинке за холм. Маришка вприпрыжку бросилась за ним, она знала, что они идут на их тайную поляну.

– Вот смотри, как нужно правильно стрелять!

Мальчик взял лук, вставил в него стрелу, прицелился, чуть прислушался и отпустил тетиву. Стрела зазвенела и полетела к дереву, стоящему на другой стороне поляны. Девочка побежала вслед за ней. Там, на высоком старом дубе, висела деревянная доска, с нарисованной на ней мишенью, и прямо по центру неё торчала стрела.

– Вот это да! – не смогла сдержать восхищения Маришка. – Он же ничего не видит, а попал прямо в цель. Чудеса! И как это у него получается?

Девочка выдернула стрелу из деревяшки и поплелась обратно.