– На что похоже это молоко?
Холодок пробегает вдоль спины. «Оно сладкое», – мысленно отвечаю я на вопрос и чувствую, как страх медью оседает на языке.
– Ты должен уйти немедленно, – рычу я.
– У тебя две сиськи и только один рот на них, – он медленно надвигается на меня, и от этого становится жутко.
Я карабкаюсь назад, стараясь защитить дочь.
– Держись от нас подальше, Рэй. Серьезно, подойдешь еще ближе, и я тебе глаза выцарапаю.
– Почему бы не дать мне попробовать? Я все думал, какой ты лакомый кусочек. И я имел и твою мать, и твою бабку. Почему не поиметь младшенькую? Будет три гола подряд Рэя Донахью.
Я шарю за спиной в поисках чего-нибудь тяжелого, но ничего нужного не попадается. Вместо этого из коридора раздается грозный рык, а затем в Рэя врезается, разворачивая на сто восемьдесят градусов, торпеда шести футов и трех дюймов роста.
Такер бьет Рэя кулаком в лицо до того, как сукин сын хотя бы осознает, что в комнате с нами появился кто-то еще.
Я забиваюсь в угол, натягивая одеяло на грудь, как будто пытаюсь защитить Джейми от сцены, разворачивающейся перед ее глазами. Такер отбрасывает Рэя к стене, а затем поднимает его одной рукой, вцепившись в горло.
– Ты больной ублюдок. Тебе повезло, что в этой комнате сейчас находятся мои женщина и ребенок, иначе я бы прикончил тебя.
Его хватка становится сильнее, и хотя я считаю, что Рэй заслуживает задохнуться собственными соплями, мне не хочется, чтобы Джейми следующие двадцать лет навещала своего папочку в тюрьме штата Массачусетс.
– Тебе, правда, придется подождать, когда я окончу юридическую школу, прежде чем убивать Рэя, – говорю я Такеру слабым голосом, в котором, однако, чувствуется облегчение.
Он сжимает горло Рэя еще раз, прежде чем позволить подонку упасть на пол.
– Идем, – рявкает Такер, поворачиваясь ко мне. Его зрачки расширены, а ноздри подрагивают, пока он пытается взять себя в руки. – Мы уходим отсюда.
На этот раз я не возражаю