– Он и правда отказывается делать селфи с девушками или просто придумал это, чтобы подразнить меня? – спрашивает Сабрина.
– Нет, это правда. Он думает, что если на каком-то фото будет прижавшаяся к нему девушка, это отпугнет других телок, которых он может снять. Селфи – признак обязательств. Он рассказал мне об этом однажды, после того как велел не менять свой аккаунт на «Тиндере» и никому не рассказывать, что у меня будет ребенок.
– Фу, он такой мерзкий.
– Я сделал себе фейковый аккаунт в «Инстаграме», чтобы троллить его. Когда он постит что-нибудь, я жду денек, а потом пишу в комментах, как круто, что у них с моим дедушкой одинаковые рубашки. Я уже дважды делал это и каждый раз видел, как он вышвыривал рубашку в мусорку.
Сабрина запрокидывает голову и смеется.
– Не может быть.
– Эй, мы все должны как-то развлекаться, нет? Для меня это – подкалывать Броуди в «Инстаграме» и душить мать своего ребенка на занятиях по дыханию.
Она смеется еще сильнее, и от этого ее живот подпрыгивает вверх-вниз. Я протягиваю руку и глажу его. Так приятно снова видеть на ее лице улыбку.
– Мама тебя полюбит, – заверяю я Сабрину. – Вот увидишь