– Ты думала, где оставлять ребенка, когда будешь уходить на занятия? – спрашивает она, пока мы загружаем стиралку.
– Еще не знаю. В Гарварде нет яслей. Скорее всего, найду няню на дому.
Мысли обо всех этих проблемах нервируют меня, но я не хочу слишком много жаловаться. Карин и Хоуп и так уже чувствуют себя виноватыми из-за того, что не могут помочь больше, но, вашу мать, у них есть своя жизнь, о которой надо думать в первую очередь.
– А что насчет твоей бабушки?
– Боже, видела бы ты ее лицо, когда я спросила. Она сказала, что уже воспитала одного ребенка, – я указываю большим пальцем на грудь, – который ей не принадлежал, и не собирается воспитывать второго.
– Жестоко.
Мы перемещаемся на кухню и начинаем заниматься детскими бутылочками.
– Жестко, но верно. Я не могу перекладывать эту ношу на нее.
– Как насчет Такера? – Карин выливает воду из чистой бутылочки и ставит ее на полку с посудой.
– Что насчет него?
– Он отец и должен помогать. Можешь потащить его в суд и заставить выплачивать алименты.
Мои глаза расширяются от удивления.
– Я не стану этого делать. Он и так будет помогать. – Я делаю паузу. – Настолько, насколько я ему позволю.
Карин раздраженно фыркает.
– Ты такая упрямая. Ты не должна делать это все одна, Би. Звучит так, будто он просто случайный попутчик. Что между вами происходит?