– Итак, папочка тут говорит, вы спорили о том, стоит ли узнавать пол ребенка, – поддразнивает она, когда я вхожу.
– Папочка был упрям, – ворчу я.
Такер раскрывает рот от удивления.
– Не-а. Это мамочка – упрямица, которая не любит сюрпризы.
Я провожу рукой по выпирающему животу, который стал заметен за прошедший месяц.
– Это для тебя недостаточный сюрприз? – спрашиваю я.
Доктор Лаура фыркает и смотрит на папку с файлами в руке.
– Ну, у нас очень четкий для ультразвука снимок. Поскольку Сабрина – мой пациент, а вы – нет, Джон, я скажу ей пол ребенка, если она этого хочет.
– Предатель, – шутливо говорит он, глядя на меня.
– Я хочу знать, – обращаюсь я к врачу, а затем киваю Такеру. – Ты можешь выйти из комнаты, папочка.
– Не-а, я передумал. Хочу знать.
Я беспокойно смотрю на него.
– Ты уверен?
Он кивает.
– Ну, тогда ладно. Выкладывайте, – говорю я врачу.
Ее глаза блестят.
– Поздравляю! У вас будет девочка.
Я задыхаюсь, кислород, кажется, перестает поступать в легкие. Пульс учащается, и кажется, что все окружающее, весь мир вдруг становится четче. Цвета кажутся ярче, воздух – прозрачнее, и все происходящее – эта жизнь внутри меня – вдруг ощущается настоящим.
– У нас будет девочка, – выдыхаю я, оборачиваясь к Такеру.
Взгляд у него почти благоговейный.
– У нас будет девочка, – шепчет он.
Доктор позволяет нам принять эту новость, а затем, прокашлявшись, продолжает:
– В целом все выглядит отлично. Ребенок здоровый, сердечный ритм уверенный и ровный. Продолжайте принимать витамины, старайтесь не перенапрягаться, увидимся через четыре недели.
У двери она задерживается и подмигивает Такеру.
– Касаемо того, о чем вы спрашивали: все функционирует как обычно.
Как только она выходит, я хмурюсь, глядя на него.
– О чем ты спрашивал?
Он загадочно пожимает плечами.
– Просто вопрос отца.