– Ты уже готова быть больше чем просто друзьями? – шепчет он.
Я смотрю на него.
– Я тебе говорю, что нервничаю, а ты думаешь о сексе?
– Нет, это ты думаешь о сексе. – Он ухмыляется. – Твои глаза молят меня, чтобы я тебя трахнул.
Я быстренько оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никто этого не слышал, но другие беременные или разговаривают со своими партнерами, или читают журналы о детях.
– Нет, – лгу я. – Мои глаза слишком заняты, переживая о том, что они могут увидеть на ультразвуке. Я читала, что можно разглядеть лицо младенца, его пальчики на руках и ногах. – Я вновь начинаю паниковать. – А что если у него всего три пальца, Так? Что если у него нет носа? – Я начинаю задыхаться. – О боже, а если у нас будет ребенок-мутант?
Такер сгибается пополам и начинает трястись. Мне требуется секунда, чтобы понять, что он содрогается от тихого, истеричного смеха. Прекрасно. Отец моего ребенка смеется надо мной.
– О, дьявол, дорогая, – хрипит он, поднимая голову. – Я знал, что не нужно было давать тебе смотреть «У холмов есть глаза» вчера вечером.
– Больше ничего не показывали, – протестую я. – А мне не хотелось, чтобы ты ушел.