Пролог

Океан бушевал. Шквальный ветер, волны… Прошивающие небо всполохи молний, грозовые раскаты… Тёмные кустистые тучи сливались с морем в единое месиво. А внутри всего этого безумия виднелись хрупкие, тонкие женские силуэты. Крылатые силуэты…

Несколько девушек кружились, как в танце, посреди морского безумия. И, казалось, с каждым взмахом огромных чёрных крыльев Шторм становился всё сильнее. Волны вставали всё выше…

…А невдалеке был остров. Один из тысяч островов Вечно-бушующего моря… ПрОклятого моря. Скоро и его накроет этим Штормом. Только если там не найдётся кто-то, умеющий гасить буйство стихии.

Стихии всё равно. Стихия вновь поднимет голову. И вновь зародится Шторм.

А люди… Какое дело стихии до людей? Она царствует здесь, а они – они всего лишь рабы Шторма. Рабы, живущие в вечном страхе, рабы, с ужасом глядящие в небо и в море.

Рабы, которым не выбраться.

***

Облачная гора безмолвно взирала на бирюзовую морскую гладь. Высокая, таинственная, сияюще-белая, окружённая подсвеченными облаками, она возвышалась над несчастным мирком. Она была его центром. Его средоточием.

На таких горах любят селиться птицы. Были они и здесь. Огромные белые крылья мелькали порой меж пушистых облаков. Морская вода соскальзывала с гладких перьев. Солнце подкрашивало их в розово-золотые тона.

Только птичьего гомона не было слышно. Облачная гора была тихим местом. Пугающе-тихим. Как и море вокруг неё. Сине-зелёное, прозрачное, с множеством рыб, кораллов, водорослей. Волшебное море…

Слишком волшебное.

Глава 1. Острова

Кая, щурясь, смотрела на заходящее солнце. Привычно шумело море, накатывая на берег. А девушка всматривалась в безмятежную даль.

– Быть шторму, – раздался приятный, низкий мужской голос за её спиной.

Она обернулась, насмешливо взглянула на говорившего. Он был среднего роста, светловолосый. Характерные морщины у глаз, загрубевшая от солёного ветра и палящего солнца бронзовая кожа, щетина на лице, удобная, не сковывающая движений одежда, пистолеты на поясе, пара кортиков… Всё – как и должно быть у привыкшего к морским путешествиям человека.

– Ну, нам-то это не страшно, – она лениво потянулась, а потом откинулась на спину, ложась на песчаный берег и игриво глядя на мужчину. – Захочешь – выйдем в море. Я же с тобой…

– Да, мне с тобой повезло, – усмехнулся он. – Вилия, да ещё и по своей воле, а не в сделке… – он покачал головой. – Редкость…

Кая фыркнула.

– Киеран… Ты тревожишься, – она приподнялась на локте.

Мужчина пожал плечами. Закатное солнце расцвечивало облака в оранжевые и розовые тона.

– Рэй внёс задаток? Или всё торгуется? – продолжила она расспросы.

Ветер усилился, разметав светлые пряди из пучка на голове Каи. Киеран молча похлопал по висящему на поясе объёмному кошелю.

– Внёс.

– Так чем же ты недоволен? – она радостно подскочила с песка. – Он заплатил, да ещё и вперёд…

– Этим и недоволен, – Киеран смотрел в стремительно темнеющую даль. – Рэй никогда не платит вперёд.

– И…

– И это не к добру, – он перевёл взгляд на невысокую девушку.

– Ему всего лишь нужна вилия, – удивлённо проговорила Кая. – Не в первый раз будем искать. И уговаривать не в первый раз… Что такого?

– Ему нужна особая вилия.

Кая внимательно на него посмотрела.

– Без крыльев, – серо-зелёные глаза моряка взглянули на неё пристально.

Девушка изумлённо приоткрыла рот.

– Ой… Ну… Ну а в целом чего такого?

– Уговаривать сложно будет. Такие не любят приключений, насколько я понимаю. Сбегать им сложно.

– Такие, обычно, одиноки, – возразила она. – Может и захотеть на корабль. Хоть какое-то разнообразие в никчёмном бескрылом существовании… – она пожала плечами.

Киеран покачал головой.

– Мне интересно другое. Зачем Рэю вилия, которая даже улететь не сможет. Пахнет чем-то грязным.

Кая с сомнением посмотрела на него, а потом на кошель.

– Золото не пахнет.

Мореход слегка усмехнулся.

– Тут ты права…

– Это не наши проблемы, Киеран, – с давлением произнесла Кая. – Наше дело – её найти и уговорить. А дальше пусть сама думает. Крыльев просто так не лишают. Таких нечего жалеть. Не бери в голову. Думаю, Рэй просто захотел подобную ему-каторжнику. Чтоб творить свои грязные делишки, возить контрабанду и рабов, – фыркнула она. – Только и всего. Он к свободе не привык, ему крылатая вилия незачем. Ему бескрылую преступницу подавай. Зря волнуешься…

Киеран изучающе посмотрел на неё.

– Бескрылые так же останавливают шторм, как и крылатые?

– Да, – как будто нехотя, ответила Кая. – Только улететь не могут.

– Ты видела таких?

– Видела на Облачной горе, как крыльев лишают, – девушка чуть нахмурилась. – Страшновато. Рррраз – и ты – уродец… Бррр, – она поёжилась. – Лишиться крыльев – это… Это…

– А за что так карают?

– По-разному бывает… – Кая повела плечом. – Я недолго была там. За чёрные делишки в основном.

– А зачем вилиям чёрные делишки?

– Ну ты спросил, – разулыбалась та.

Мореход усмехнулся.

– Да и правда…

– Просто будь настороже. Бескрылые вилии – злые твари. Они потеряли самое дорогое. И больше им терять нечего, – Кая посмотрела непривычно-строго.

– На том и сыграем, – слегка улыбнулся тот. – Предложим хоть какое-то развлечение. Быстроходный корабль – чем не полёт? Думаю, я сумею быть убедительным, – он прищурился.

Кая улыбнулась ему. В её глазах играли озорные искорки.

– Что ж… Откладывать незачем. Завтра – в море.

– А пока – на корабль? – Кая прильнула к нему. – В капитанскую каюту?

Киеран ответил едва заметной улыбкой.

– И туда – тоже…

***

«Шторм заполнил собой всё. Море и облака слились в единую громыхающую массу. Сверкали молнии, разносились раскаты грома. Острова замерли – как и всегда во время штормов. Привычная участь жителей этого края земли… Увы, до другого края им было не добраться – слишком сильна стихия. Отрезанные от материка вечной бурей, они жили здесь – здесь рождались и умирали, словно в заточении.

Но не море было их тюремщиком. Море было кормильцем. Море давало пропитание… Море давало шанс… А вот злая магия, наполнявшая каждую каплю солёной воды… Она была врагом. Она вызывала штормы, она разбивала корабли.

И она же создала спасение от себя.

Вилий.

Внешне – обычных девушек. Разных, как и принято у людей. Вот только люди не умеют летать. А вилии – умеют…

Редким даром вилий были не только крылья, которые могли бесследно исчезать и в мгновение раскрываться. Крылья не спасут в шторм. Крылья – не помощники. Дар вилий был в другом.

Они. Останавливали. Шторм.

Корабль, на котором находилась вилия, был полностью защищён от стихии. Шторм обходил его стороной. Но горе тому, кто обидит вилию. Такой корабль из плавания возвращался только по частям… По досочкам.

Казалось бы – что проще – посадить на каждое судно крылатую деву? Ничего, кроме того, что их было мало, очень мало. Их приходилось искать Преодолевать сотни миль…. Посещать далёкие острова… Говорили, что на материке вилий и того больше… Но, увы, если кто туда и добрался, он не мог об этом поведать. С материка не возвращались. Незачем…»

Киеран Аррига отложил написанное. Непонятно кому и ради чего он писал это… Писал, возможно, чтобы не сойти с ума в вечных попытках уйти из прОклятых вод…

Он взглянул на крепко спящую Каю. Одеяло сползло с тела девушки, обнажая небольшую, аккуратную девичью грудь… Но мореход смотрел равнодушно. Страсть Каи была не взаимной. Нет, разумеется, он не отказывал себе в удовольствии проводить с ней ночи… Но… Он смотрел на неё и не чувствовал ни-че-го. Просто хорошенькая девушка. Одна из множества других таких же симпатичных.

Не более того.

…У неё были красивые белые крылья, отдающие розовым на свету. И светлые волосы. И озорная улыбка. И веснушки на носу.

А у него были драгоценные старые карты и мореходный инвентарь. И безуспешные попытки найти выход к материку.

Бескрайний океан не желал отпускать дерзкого человека, вздумавшего сбежать из его безжалостных объятий. И даже вилия на борту не могла помочь. «Тень» обходили шторма, корабль возвращался целым и невредимым…

Возвращался.

А так хотелось «не вернуться».

Мореход шумно вздохнул и встал. Скрипнула дверь каюты, глухо прозвучали шаги по ступенькам. Солёный ветер привычно ударил в лицо.

Океан бушевал. Бушевал, странным образом не заходя в бухту – только ветер свистел в ушах. Магия шторма не имела прав здесь, у кромки земли, на которой стояла вилия.

– Кто придумал это дрянное место, – тихо процедил Киеран, вглядываясь в шторм.

Без вилий в море соваться было опасно. Разве что рыбачить недалеко от берега – чтобы успеть вернуться. Море как будто ненавидело людей, ненавидело, когда они заходили в его воды… А, может, их ненавидела магия этого моря… Ответа не было. Как и надежды.

За спиной моряка скрипнули ступени. И тихие шаги.

– Ну зачем нам какой-то там материк? – Кая подошла со спины и прижалась к нему. – Что ты будешь там делать? Ты ведь мореход… Тебе земля не нужна…

– Жить на материке и выходить в море мне бы никто не помешал, – ответил он как будто заезженную фразу.

– Ты и здесь выходишь в море… Зачем тебе – туда? – она крепко обхватила его руками за пояс, как будто прячась за ним от сильного ветра.

– А зачем мне оставаться здесь?

– У тебя отличный корабль. Ты возишь людям провиант и товары с других Островов. Ты богат. Что ещё надо для счастья?

– Свободы.

– Она есть у тебя. Тебя никто не ограничивает, Киеран!

– Только магия этого шторма, – усмехнулся он, глядя в глаза бушующей стихии.

– Это всё блажь, – улыбнулась Кая. – Это других она держит. А ты свободнее многих. И у тебя есть я… К тому же, ты умеешь находить других вилий… Всё больше кораблей могут уходить в дальние плавания. А ты становишься ещё богаче… Разве этого мало?

Киеран скривился.

– Вилии ветрены и непостоянны, как море. Ты сама прекрасно знаешь, что они ненадолго остаются на кораблях.

– И всё же…

– Что, Кая? Что «всё же»? Я богат – и что? В этом счастья мало.

– Скажи мне, что я могу сделать для тебя? – она вдруг оказалась перед ним, запрокинула голову, глядя ему в глаза. – Мне невыносимо видеть твои страдания. Скажи, Киеран? Ты… – она нахмурилась. – Ты же не хочешь пойти в дальнее плавание… Искать материк… Нет, Киеран, нельзя! – она запаниковала. – Мы погибнем! Шторм нам не страшен, но голод… Жажда… Если зайти слишком далеко… Киеран, этого материка, может, и нет на свете! Это бабкины сказки! Наш мир состоит из рассыпанных в океане островов. Нет другой земли, понимаешь?! – она говорила взбудораженно. – Наш мир – это сплошной шторм и обломки земли. Всё, что осталось от древнего материка, разломанного вырвавшейся из недр земли магией… Вода приняла её в себя, не дав ей уничтожить мир, твердь, людей! – Кая говорила с болью. – Только и всего! А этот ваш материк – это выдумка! Это байка! Детям рассказывать перед сном. Да внушать надежду. А нет этого!

Киеран, болезненно прищурившись от налетевшего порыва ветра, взглянул на девушку.

– Вы, вилии, так верите в это?

– Мы – знаем! – горячо заверила Кая. – Облачная гора – необычное место. Вилии знают, Киеран… Поверь уже… – с мольбой протянула она. – Оставь эту пустую надежду… Материка нет. Он разбит – разбит тысячи лет назад… Искать его – самоубийственно. А твои карты – лишь бредни безумцев. Кто-то ушлый всего лишь выторговывал за эти каракули безумные деньги, отправляя моряков на верную смерть, – она с болью смотрела в лицо Киерана, вцепившись в отвороты его камзола. – Оставь это… У тебя есть всё… Живи да радуйся…

Мореход слегка улыбнулся.

– Увы, ничего другого мне и не остаётся, – он приобнял девушку.

Та радостно прильнула к нему.

– Всё будет хорошо… – проговорила она, глядя в шторм, который, казалось, был отрезан от кусочка суши невидимой стеной. – Я с тобой. А, значит, всё будет хорошо… Мы же – семья…

Уголок рта Киерана слегка дрогнул. Но Кая этого не видела. Вилия смотрела в бурю и прижималась к моряку, как будто давая понять стихии, что он – её. Она не отдаст буре своё.

Никогда.

Ни за что.

Вилии не отпускают то, что принадлежит им по праву…

***

Ветер бил в лицо. Старый моряк улыбался. Он любил ветер, любил море. Солёные брызги и туго натянутые паруса. Скрип снастей и сплочённую работу экипажа. Тяжесть пистолета в руках.

Но море было главной любовью.

То страстное, то тихое. А Вечный Шторм… Мелочи. Ему Шторм не мешал. Две вилии на борту вполне справлялись. Жаловаться было не на что. Ну а то, что враги сильны – разве это плохо? Зато есть, для чего жить.

– Капитан, корабль по левому борту!

– Экипаж, готовьсь! – зычно крикнул он.

Матросы привычно ринулись по местам. Команда «Крылатого» была готова всегда и ко всему.

– Граннус, мне в трюм? – раздался голос за его спиной.

– Да, Ровена. И Гайну забери с собой. И не высовывайтесь, – кивнул он темноволосой женщине со спокойным взглядом и плавными движениями. – Чтоб не светились на палубе.

Она кивнула.

– Думаешь, там Чёрная?

– Проверю.

– Хорошо. Гайна! Гайна, пойдём!

– Уже? – к ним подошла молодая девушка. – А можно я…

– Нет! – рявкнул на неё капитан. – Быстро в трюм! Бегом! Если жизнь дорога… Ровена, забери птичку уже.

– Гайна, пошли… – Ровена потянула её за руку. – Нам тут нечего делать. Когда мужчины начинают стрельбу, нам, женщинам, лучше быть подальше. Толку от нас мало, а вот беду можем принести.

– Я тоже хорошо стреляю, – девушка нехотя шла за старшей подругой.

– По неподвижной мишени, когда за бортом штиль, – Ровена уже спускалась по ступенькам в трюм. – А когда вокруг взрывы, грохот, стрельба, непонятно, где свои и где чужие – знаешь, лучше внутри отсидеться и гасить шторм. Если капитан прикажет. Или не гасить. На корабле слушаться капитана во всём надо. И не лезть поперёк. А то выпорет. И на берег ссадит. Если живая останешься.

Девушка с сожалением вздохнула. В трюме было довольно темно. Гайна припала к маленькому окошку. Ровена покачала головой, глядя на неё.

– Ох уж эти молоденькие вилии, – проворчала она. – Как чайки, право слово. Любопытные и до зрелищ охочие. Гайна, ну на что там смотреть?!

Девушка пожала плечами.

– Интересно.

– Лучше б книги читала.

– Вот буду, как ты, старая, тогда и почитаю, – девушка разулыбалась.

– Это я-то старая?!

– Ну а что? Тебе уже лет 37! А мне 18. Вот лет через десять надоест в окно смотреть. Ты ведь тоже смотрела, ну не говори, что нет! – рассмеялась она, глядя на Ровену с искромётной живой улыбкой.

Ровена издала странный смешок.

– Смотрела… Пока на моих глазах моего капитана не убили. После этого, знаешь ли, хочется книги читать.

– Тебя после этого Облачная гора забрала?

– Да.

– А капитан хороший был?

– А то?

– Лучше нашего?

– Другой просто. Не лучше и не хуже.

– Ну хотя бы молодой? Наш-то совсем старик.

– Гайна, да как так можно! Граннусу всего-то за 50…

Гайна расхохоталась.

– Ровена, не обижайся, пожалуйста! Я тоже, как вернусь с Облачной горы, стану старая и мудрая, как ты…

Ровена с материнской жалостью смотрела на молодую вилию, припавшую к окошку каюты. Когда-то и она была такой – такой же, как и все вилии. Глупой, легкомысленной, наивной, весёлой. Только недолго. Собственные крылья, забрызганные кровью Патрика выглядели страшно. И каждый раз, раскрывая их, она чувствовала ужас. Она возвращалась в тот день. В ту встречу с другим кораблём – на борту которого была Чёрная вилия…

Канонада выстрелов, волны до небес, хриплый смех, похожий на клёкот хищной птицы, и кровь… Много крови.

…Она не плакала. С тех пор – ни разу. И не хохотала. Не получалось. Потому что как раз накануне она смеялась до слёз над его шутками. И мечтала… О многом…

А теперь она – старая и мудрая, как считает молоденькая Гайна, ещё не встретившая своего моряка. И она не мечтает. Не плачет. Не смеётся. Прячется в трюме, пока старый-старый капитан где-то там наверху устраивает привычные мужские игры с оружием.

Ей там делать нечего. Она не хочет больше видеть кровь. И крылья. Достаточно. Хватило.

…Раздался грохот. Ровена вздрогнула. Гайна припала к окошку. Силуэт встречного корабля уже был напротив.

– Ровена! Ровена, стреляют!!!

– Да слышу я!

– Ой…